Он отбросил бумаги в сторону и уставился на Белова:

– Ты понимаешь что‑нибудь?

– Ну кое‑что понимаю... Нам теперь нужна не Великанова, а ее одноклассница.

– Ни хрена ты не понимаешь, – с грустью сказал Бондарев. – Я, правда, тоже. Потому что Малик сидел в двух метрах напротив меня и все мне рассказывал. У меня со слухом все в порядке, я не мог перепутать Марину Великанову с Настей Мироненко.

– Значит, Малик перепутал.

– Как так можно перепутать?! Пусть он ошибся, пусть память подвела, но он же назвал не абстрактную Дуню Сидорову, он назвал абсолютно реальную девушку, которая училась с Мироненко в одном классе. Он что, десять лет держал в памяти список всего класса? Откуда он вообще мог знать эту фамилию?!

– А он не мог ошибиться?

– То есть?

– Химик велел ему навестить Великанову, а Малик по ошибке вломился в дом к Мироненко, натворил там дел, потом понял, что лопухнулся...

– И что?

– И соврал Химику. А потом и вам соврал.

– А мне‑то зачем?

– Не знаю.

– Вот я об этом и говорю... Ладно, – Бондарев встал с пола. – По крайней мере, работы нам все еще хватает. Начинаем все по новой, только теперь не про Великанову, а про Мироненко. Тебе – адресное бюро, а мне – архивы и все остальное...

– Адресное бюро не потребуется, потому что я спросил адрес Мироненко у Марины Великановой. Они же одноклассницы.

– Когда это ты успел? – проворчал Бондарев.

– Пока вы стояли возле лифта с таким выражением лица...

– С каким?

– Как будто в лотерею выиграли.

– Примерно так оно и есть... Ну что? – Бондарев изучающе посмотрел на листок с адресом. – Давай‑ка съездим, пообщаемся...

– А как же выводы номер один и два? Свалить из гостиницы и замочить психа?

– Я не говорил – замочить. Надо его как‑то успокоить. Хорошо и надолго. Но это позже. Когда стемнеет.

2

Бондарев еще раз посмотрел в бумажку с адресом, потом перевел взгляд на изогнувшееся буквой "П" многоэтажное строение из грязно‑голубых панелей.

– Ты знаешь, – сказал он Белову. – Это совсем не похоже на маленький деревянный домик.

– Так это ведь когда было... Они переехали.

– Это тебе Великанова сказала, или это ты высказываешь свое предположение?

– Это мое предположение, и мне кажется...

– Сейчас проверим твое предположение.

Маленький вонючий лифт с исписанными стенами со скрипом втащил их на седьмой этаж. Бондарев пробрался мимо детских колясок, деревянных ящиков и картонных коробок к нужной двери и позвонил. Выждал паузу и позвонил еще.

– Никого, – сказал Белов.

– Я заметил.

– Может, все на работе?

– Может, – сказал Бондарев и снова нажал на кнопку звонка. Потом для верности постучал кулаком – и дверь открылась.

Правда, не та, в которую стучал Бондарев, а соседняя. В дверном проеме сначала появилось пузо в потрепанном зеленом халате, а потом все остальные части тела. Мужчина стряхнул за порог пепел сигареты и поинтересовался:

– Че барабаните, орлы? Тут люди после ночной уснуть пытаются...

– Мироненко здесь живут?

Мужчина отрицательно покачал головой.

– Как не здесь?

– А вот так.

– А кто здесь живет?

– Не Мироненко, – выдал логичный ответ мужчина и не без усилий почесал колено.