|
Неужели Мегрэ действительно не понял? Тем не менее ему очень хотелось, чтобы шофер поторопился: каждая пролетавшая минута была чревата опасностью. На лбу Дюкро выступили крупные капли пота. В какой-то момент, когда они обгоняли трамвай, пальцы его сами собой вцепились в ручку дверцы. Нет! У него хватило ума удержаться. Наконец они въехали на Новый мост. Шофер обернулся: "К табачной лавке?" Красно-белый табачный киоск был на своем месте - перед конной статуей Генриха IV. - Остановитесь здесь, - распорядился Мегрэ. - Потом вернетесь в Самуа и подождете... Право, лучше пройтись пешком - всего-то сто метров. По набережной. Дюкро шел со стороны парапета. - Значит, теперь вы можете отправиться к себе? - обернулся он вдруг к Мегрэ. - Выиграли два дня! - Еще не знаю. - Там хорошо? - Спокойно. Еще двадцать метров, потом перейти улицу, а дальше - дальше почерневшие здания Дворца правосудия, громадный портал предварилки и окошечко с правой стороны. Второй раз пальцы Дюкро вцепились в руку комиссара, и, пока оба переходили дорогу, на него опять напало удушье. - Не могу! Ему просто необходимо было говорить - о Сене, трамвае, веревке, обо всем, что могло бы помешать... На тротуаре он обернулся. Дежурный узнал Мегрэ. Окошечко открылось. - Не могу! - еще раз повторил Дюкро и вошел под гулкую арку; а перо уже погрузилось в фиолетовые чернила, готовясь внести его имя и фамилию в тюремную ведомость. Спускавшийся по Сене буксир дал два гудка, сообщая, что проходит под второй аркой. И тотчас же идущая вверх бельгийская баржа отвернула в сторону и наискось, поперек течения, устремилась в третью. 1933 г. |
