|
— Прекрасная вещь, — замечаю я с видом знатока, кивая на большое зеркало в золоченой раме. — Да, — отзывается Артур. — Хоть и современная… — Само собой, — торопливо говорю я. Разумеется, я вижу, что эта штука современная. Просто прекрасная вещь… с учетом того, что она современная. Артур поднимает на меня глаза. — Посуда для бара вас не интересует? Высокие бокалы… сифоны… У нас бывают очень оригинальные. — О да-а-а! — Я широко улыбаюсь. — Конечно! Высокие бокалы тридцатых годов! Сами подумайте — кому захочется пить из современных дрянных стаканов, когда есть антиквариат? Артур открывает свою большую книгу в кожаном переплете, надпись на котором гласит: «Коллекционеры», и я преисполняюсь гордостью. Я — коллекционер! Круто, правда? — Мисс Ребекка Блумвуд… Принадлежности для бара тридцатых годов. Ваш номер у нас есть, так что, как только что-то появится, я позвоню. — Артур пробегает глазами по странице. — Вас, я вижу, еще интересовали вазы венецианского стекла? — Ой! Да, конечно… Я и забыла про коллекционирование венецианских ваз. Честно говоря, не помню, куда и первую-то подевала. — А также карманные часы девятнадцатого века… — Его палец скользит по строчкам. — Формочки для желе… Подушечки для иголок… — Артур поднимает голову. — Все эти вещи до сих пор актуальны? — Ну… Пожалуй, карманные часы мне уже не так нужны. И формочки тоже. — Понятно. А викторианские десертные ложечки? Десертные ложечки? На кой черт мне понадобилась груда старых десертных ложек? — Знаете что, — задумчиво произношу я, — скорее всего, я остановлюсь только на принадлежностях для бара тридцатых годов. Соберу по-настоящему хорошую коллекцию. — По-моему, это мудро. — Артур улыбается мне и принимается вычеркивать строки из списка. — Увидимся. Я выхожу из магазина, и улица встречает меня обжигающим холодом, в воздухе кружат редкие снежинки. Меня переполняет чувство глубочайшего удовлетворения. Ведь это фантастическое капиталовложение. Настоящий бар для коктейлей тридцатых годов — а скоро я подберу еще и коллекцию посуды к нему! Меня распирает от гордости. Кстати, а зачем я выходила из дома? Ах да. За двумя стаканчиками капуччино. Уже год мы живем вдвоем в Нью-Йорке, на Одиннадцатой Вест-стрит, в зеленом, по-настоящему красивом районе со свежим воздухом. Все дома здесь с причудливыми балкончиками, а вдоль тротуаров высажены деревья. Прямо напротив нас кто-то постоянно наигрывает джазовые мелодии на пианино, и летними вечерами мы взбираемся на плоскую крышу, которую делим с соседями, разваливаемся на подушках, потягиваем вино и слушаем музыку (по крайней мере, однажды мы так делали). Ввалившись в дом, я обнаруживаю в холле стопку корреспонденции, которую тотчас просматриваю. Скука… Скука… Британский «Вог»! Ха! Скука… Ой. Мой счет из «Сакс» на Пятой авеню. С минуту я пялюсь на конверт, а потом отправляю его в сумку. Это вовсе не означает, что я его спрятала. Просто Люку совершенно незачем его видеть. Я недавно прочитала статью «Не слишком ли много информации?» в одном очень хорошем журнале, и там говорилось, что надо отсеивать некоторые из происшедших за день событий, а не забивать утомленный разум друга или подруги всякими пустяками. |
