|
Сказал, что у него манера такая — замысел должен дозревать до самой последней минуты, — и тогда происходит всплеск адреналина и вдохновения, и он начинает работать с необыкновенной быстротой. Он всегда только так и работает, заверил Дэнни, и ни разу еще не пропустил назначенный срок. Я открываю дверь с беззаботным «Привет!». Ответа нет, и я заглядываю в комнату, служащую нам сразу для многих целей. По радио надрывается Мадонна» в телевизоре гремит MTV, а механическая собачка — последнее приобретение Дэнни — пытается вскарабкаться на диван. А Дэнни, окутанный облачком золотого шелка, спит беспробудным сном, пристроив голову на швейной машинке. — Дэнни! — в ужасе кричу я. — Эй! Просыпайся! Дэнни подскакивает как ужаленный и принимается тереть свою худую физиономию. Кучерявые лохмы торчат во все стороны, а светло-голубые глаза налиты кровью еще сильнее, чем поутру, когда мы с ним виделись. На костлявом торсе болтается поношенная серая майка, тощую коленку, выпирающую из дыры в джинсах, украшает ссадина — Дэнни заработал ее, катаясь в эти выходные на роликах. Сейчас Дэнни смахивает на десятилетнего подростка, заросшего щетиной. — Бекки! — блеет он. — Привет! Ты что тут делаешь? — Это моя квартира. Вспомнил? Ты работаешь здесь, потому что у тебя пробки выбило. — А, да… — Дэнни обводит комнату затуманенным взором. — Точно. — Ты в порядке? — Я с тревогой всматриваюсь в его лицо. — А то у меня кофе есть. Я приношу чашку, и Дэнни делает два глубоких глотка. Потом его взгляд сосредотачивается на пачке корреспонденции у меня в руках, и только тут он начинает просыпаться по-настоящему. — Эй, это что, британский «Бог»? — Э-э… да. — Я кладу журнал так, чтобы Дэнни было сложно до него дотянуться. — Так что с платьем? — Все классно! Под полным контролем. — Можно его примерить? Пауза. Дэнни пялится на лежащую перед ним гору золотого шелка, будто видит ее впервые в жизни. — Нет, еще нет, — выдавливает он наконец. — Но оно будет готово вовремя? — Конечно! На все сто! — Дэнни ставит ногу на педаль, и машинка начинает деловито жужжать. — Бекки, — кричит он, перекрывая шум, — стакан воды сейчас был бы в самый раз! — Сию минуту. Я кидаюсь на кухню, поворачиваю кран и жду, когда пойдет холодная вода. Система водоснабжения в этом здании весьма эксцентричная, и мы вечно капаем на мозги нашей домовладелице, миссис Уоттс, что с водой надо бы разобраться. Но миссис Уоттс проживает за много миль отсюда, во Флориде, и ее проблемы водопровода не слишком волнуют. Однако в остальных отношениях это местечко на самом деле чудесное. По нью-йоркским меркам квартира у нас просто огромная, с паркетными полами, камином и окнами от пола и до самого потолка. (Конечно, когда приезжали мама с папой, на них это впечатления не произвело. Во-первых, они не могли понять, почему мы не живем в отдельном доме. Во-вторых, они все удивлялись, на что годится такая маленькая кухня. Наконец они заявили, что это просто стыд — до сих пор не обзавестись собственным садом. Разве я не знаю, что наш сосед Том переехал в дом с участком в четверть акра? Кроме шуток. Вообразите участок в четверть акра в Нью-Йорке — на нем кто-нибудь тотчас отгрохает десяток офисных кварталов.) — Хорошо! Так как… — Я вхожу обратно в комнату — и осекаюсь на полуслове. Швейная машинка бездействует, а Дэнни сидит и почитывает мой «Вог». |
