— Не отвлекай меня! Пойди и спроси профессора.

С видом оскорбленного достоинства молодой человек пересекает комнату и почтительно обращается к человеку за центральным столом.

— Сэр, послушайте: сидят трое — англичанин, ирландец и абердинец и пьют виски…

— Вот как… — поднимает глаза профессор. — Очень интересно!

Несколько обескураженный юноша продолжает:

— Понимаете, сэр, они пьют виски и…

— Ну-ну, продолжайте.

Молодой человек колеблется, и профессор считает своим долгом его приободрить:

— Говорите же, дорогой сэр. Невозможно составить мнение при таком стандартном зачине.

— Итак, сэр, они пьют виски, и тут прилетают три мухи и падают по одной в каждый стакан.

Взгляд профессора приобретает неприятную холодность, но молодой человек, увлекшись, ничего не замечает.

— Англичанин берет ложечку и вытаскивает муху, — зачитывает он. — Ирландец залезает пальцем в стакан и тоже вытаскивает муху, абердинец же…

— Довольно! — громоподобным голосом прерывает начальник.

Сотрудники поднимают головы, работа на время прекращается.

— Мне стыдно за вас, мистер Джонсон! — тем временем грохочет профессор. — Эту историю нам только в прошлый четверг передали по телеграфу из Торонто! Жду вас завтра в моем кабинете, ровно в двенадцать!

Молодой человек пристыженно возвращается на место и садится, уткнув лицо в ладони. Никто не обращает на него внимания. Сосед продолжает читать, то и дело прыская в кулак. Тишину в комнате нарушают лишь стук пишущей машинки да шелест бумажек, сбрасываемых в корзинки. Время от времени кто-нибудь из сотрудников подходит к профессору и начинает ему что-то нашептывать. Тот иногда улыбается и похлопывает отличившегося подчиненного по плечу. Но чаще он с сомнением качает головой и шепчет:

— Ступайте на улицу, проверьте!

И тогда сотрудник хватает шляпу и поспешно выходит из здания. Мы тоже покинем комнату и поднимемся лифтом на четвертый этаж. Здесь только одна длинная комната, на двери висит табличка с надписью:

ОТДЕЛ ЭКСПОРТА

ВХОДИТЬ ТОЛЬКО ПО ДЕЛУ

Внутри движется конвейер, на котором стоят все те же плетеные корзинки. Каждая из них снабжена своим ярлычком: «Сиам», «Малайские страны», «Кенийская колония», «Мексика», «Япония», «Индия», «Канада», «Соединенные Штаты Америки» — в этой комнате представлен весь мир! Возле конвейера стоят люди, которые внимательно следят за плывущими корзинами и выхватывают из потока те, которые соответствуют их специализации. Они достают из корзинки печатные листочки и аккуратно упаковывают их в прочные коробки. Поверх они наклеивают заготовленные бланки с адресами в различных странах мира и бросают коробки в служебный лифт, который доставляет их в почтовый отдел.

— Так вас интересует абердинская печать, — говорит мне энергичный мужчина средних лет; это начальник отдела, профессор X (увы, мне так и не удалось услышать его имя). — Представьте себе, мы развиваемся семимильными шагами! В этом году мы обработали на полмиллиона анекдотов больше, чем в прошлом. Теперь, когда турки переделали свой алфавит, перед нами открылся новый рынок сбыта. По сути, наши абердинские истории используют в школах. Прошу простить меня…

К нам подошел один из сотрудников, в руках он держал коробочку.

— Взгляните на это, сэр.

— О боже! Старый анекдот про весы для пенни! Где вы его откопали?

— В австралийском ящике, сэр.

— Ужасно! Отошлите его обратно в отдел сортировки и велите перевести на китайский язык.