– Мне нужно пожать несколько рук, – сказал Олдуотер, – а затем я выступлю с речью. Не желаете ли потом встретиться в баре, выпить виски? Я могу представить вас любому, с кем вы захотите познакомиться. А пока на часок воспользуйтесь гостеприимством Кармайклов.

Глава 32

Впечатление По о буфете было мрачным. Кармайклы предлагали еду, которую он не понимал и не любил; на его вкус, есть устриц было почти как поедать соленую слизь, а омаров он считал всего лишь огромными креветками. Поскольку вегетарианские блюда оказались не менее вычурными, они с Брэдшоу решили воспользоваться бесплатным баром. По заказал пинту камберлендского эля, а Брэдшоу – стакан газированной воды.

Они бродили по театру с напитками в руках. Большинство помещений оказались открытыми. В зрительном зале на сцене был установлен подиум. Слева и справа вдоль стен стояли покрытые льняными скатертями столы. Персонал, принимающий пожертвования, обслуживал столики слева, и дело явно шло в гору. На столах справа были выставлены витрины, восхваляющие достоинства Квентина Кармайкла и фонда, созданного в его честь.

По прошел налево и взял конверт для пожертвований. На нем был раздел, чтобы вписать свой почтовый индекс; спонсоры получат налоговые льготы, если сделают пожертвование. Так называемая программа «Гифт Эйд».

Он ничего не написал. У него не было почтового индекса, и он был ему не нужен. По сунул внутрь двадцатифунтовую банкноту и запечатал конверт. Место под имя он оставил пустым. Мужчина в смокинге увидел его пожертвование и оглядел По с ног до головы.

– Проблемы? – спросил По и сверлил его взглядом, пока тот не покраснел и не отступил.

Придурок.

По ощутил, что кто-то еще смотрит на него из другого конца зала.

Он уже собирался сделать то же самое и с ним, когда понял, кто это.

– Вот дерьмо, – пробормотал он.

– В чем дело, По? – спросила Брэдшоу.

– Это старший констебль Камбрии.

– О, – протянула она. – Ну и что?

– Он меня ненавидит.

– Кто бы мог подумать?

Стоп… Кто эта нахальная девчонка? Брэдшоу его только что подколола; это было впервые. По усмехнулся, показывая, что не в обиде.

– Он злобный дурак. Хотел, чтобы я остался в Камбрии, и пытался помешать мне вступить в NCA. – По сделал паузу. – Проклятье, он идет сюда.

У старшего констебля была походка, словно он кол проглотил. Он был при полном параде – включая медали, которые, По не сомневался, не заслужил, – и держал шляпу под мышкой. Его поредевшие волосы были преступным образом начесаны на лысину. Он имел нос пьяницы, а вздернутый подбородок напоминал сапог шута. Его звали Леонард Тэппинг, и он обладал обаянием восточногерманского пограничника.

– По, – сказал он.

– Леонард, – ответил По.

Ноздри Тэппинга раздулись.

– Для тебя – старший констебль.

По мог бы ответить, что он больше не его начальник, но решил не ввязываться в ссору. Он приписывал свою новообретенную зрелость влиянию Брэдшоу.

– Какого черта ты делаешь на таком мероприятии? – спросил Тэппинг. Прежде чем По успел ответить, тот добавил: – Я думал, у Кармайклов есть стандарты.

– Очевидно, нет, – ответил По, отхлебнул эля и сказал: – Мы с Тилли здесь в качестве гостей.

Брэдшоу протянула Тэппингу руку для пожатия, но он ее проигнорировал.