Её мобильный телефон запищал. Она проигнорировала его, потрясённая необузданной силой охватившего её голода. Она никогда раньше так страстно не реагировала на мужчину, так, чтобы тело затрепетало от силы желания.

– Господи, помилуй.

Потому что, если это с ней делали просто мысли о нём, как, чёрт возьми, она собиралась провести наедине с ним целый день?

Телефон продолжал пищать. Она ответила на звонок, просто чтобы заставить телефон замолчать.

– Да?

Глава 3

– Анжелика, в чём дело? Ты резка.

Она глубоко вздохнула.

– Ни в чём, мам. Я только что пришла домой.

– Ну, сегодня пятница, так что можешь немного расслабиться. Выпей ромашковый чай, который я тебе привезла.

Энни терпеть не могла ромашковый чай.

– Ты же знаешь, мне он не нравится.

– Он полезен.

Она слышала это очень много раз, и больше эта фраза не производила никакого эффекта.

– Думаю, что сегодня я буду плохо себя вести. – И на уме у неё был не травяной чай. – Очень, очень плохо.

– Честное слово, Анжелика! – Кимберли разочарованно вздохнула. – Забудь о чае. Я хотела сказать, чтобы ты прилично оделась к завтрашнему ужину.

Ужин? У Энни сердце сдавило, когда она поняла, что забыла про него.

– Мам, ты сказала, что не будешь…

– Он приятный молодой профессор из Лондона. Приехал сюда в творческий отпуск.

– Когда ты говоришь молодой…

– Дорогая, ему всего сорок три.

Энни двадцать восемь.

– Ох. – Она потёрла лоб. – Дело в том, что…

– Никаких споров. Мы с твоим отцом хотим устроить тебе жизнь. Мы не вечно будем рядом.

– Я и сама могу справиться. – Она почувствовала, как сжала кулак, и с усилием разжала его. Не было смысла злиться, не тогда, когда этот разговор повторялся больше лет, чем она могла припомнить. – Я не ребёнок.

– Ну, ты же не можешь провести остаток жизни в одиночестве. – Мать говорила резко, но в её голосе чувствовалась нотка отчаяния – Кимберли беспокоила мысль о том, что её дочь ведёт одинокую жизнь. Она никогда не задумывалась о том, была ли Энни одинока по своей воле. – Профессор Марксон – прекрасный человек. Ты могла бы подхватить кого то хуже.

На самом деле её мать имела в виду, что у Энни не было других вариантов. Для Кимберли Энни ущербное и хрупкое создание, которое большинство мужчин обошло бы стороной.

– Каро придёт?

– Конечно, нет. – Её мать издала звук раздражения. – Мы хотим, чтобы профессор обратил на тебя внимание. Как бы она мне ни нравилась, твоя кузина стремится быть в центре внимания, даже теперь, когда замужем.

Головная боль Энни усилилась, обычно только Каро сохраняла рассудок во время этих ритуальных унижений.

– Ну, точно.

– Жду тебя в семь.

– Я немного опоздаю.

– Работа?

– Нет. – Зачем она это сказала? – Я, э э, организовала экскурсию по Йосемити. – Хотя она жила недалеко от леса, родители жили ближе к Сан Франциско. Даже на скоростном автомобиле ей потребовалось бы больше часа, чтобы доехать до них.

– Серьёзно, Энни? Ты же знала про ужин.

– Я сказала, что больше не хочу подстроенных свиданий. – Особенно когда у неё не было намерения выходить замуж или вступать в долгосрочные отношения. Вообще. И уж точно не тогда, когда мужчины ждут кого то вроде Каро, а вместо этого получали Энни. – Я постараюсь приехать, как только смогу, но ничего не могу обещать.

Её мать повесила трубку после ещё нескольких резких слов.