— В машине. Синий «Майбах».

— Крутая машина, — заметила я.

— Да, Костя любит… любил шик.

— Скажите, а вашей дочери что-нибудь известно о том, куда мог направиться Константин Александрович? Ну, может быть, он сообщил ей перед отъездом?

— Нет, Светлана ничего не знает. Во всяком случае, она считала, что он ехал в свой офис. Она очень переживает случившееся. Да что там «переживает»! Она рыдает день и ночь.

— У них были хорошие, теплые отношения?

— Да, безусловно! То есть… по крайней мере, со стороны Светланы — однозначно.

— А со стороны Константина Александровича?

— Ну… как вам сказать… Нет, Костя, конечно, любил Свету, только…

— Скажите прямо, Владислав Николаевич, ваш зять изменял вашей дочери?

— Ох… Ну да, изменял. Ну и что? Это еще ничего не значит. И ни о чем не говорит. Понимаете, моя дочь… Светлана — не красавица, к тому же в детстве она переболела полиомиелитом, поэтому вынуждена прихрамывать и носить ортопедическую обувь. Но у них была крепкая семья! И ребенок есть, сын Артур. Ему десять лет, и он сейчас учится в Англии. Так что мимолетные… увлечения Кости — не в счет.

«Как знать. Обиженная им жена могла настолько пресытиться подобным положением дел, что наняла киллера, который застрелил ее благоверного, то есть как раз таки неблаговерного, вместе с его телохранителем».

— Владислав Николаевич, а кто является наследником вашего зятя? Ведь часть компании, кроме доли компаньона, принадлежит теперь вашей дочери? Или было составлено определенное завещание? Скажем, в пользу Артура.

— Я не знаю, — растерянно произнес Барабанников. — Ведь все это произошло так неожиданно. Костя же не планировал свою смерть. Он ведь совсем молодой… был, тридцать пять лет. Кто же в этом возрасте думает о смерти?

«Однако, если занимаешься бизнесом, к такому повороту событий надо быть готовым, — подумала я, — насчет завещания необходимо будет выяснить. Да и со вдовой познакомиться тоже придется, хотя она и рыдает день и ночь».

— Скажите, а родственники у Константина Александровича имеются? Родители, братья, сестры?

— Он единственный сын у матери. Его отец умер, когда Косте было года три, кажется. Вскоре Мария Валентиновна вышла замуж, так что Костю практически воспитал его отчим, Ипполит Алексеевич Ямпольский.

— А что же, Ямпольский не усыновил Константина Александровича? Ведь фамилии у них разные.

— Да нет, усыновил, конечно. Ипполит Алексеевич очень любит Марию Валентиновну, пылинки с нее сдувает, просто боготворит, знаете. Только Костя, когда стал совершеннолетним, взял фамилию своего отца.

— У него с отчимом были неприязненные отношения?

Барабанников замялся.

— Не могу сказать точно. Внешне они держались вполне… дружелюбно, что ли. А там… кто их знает.

«Значит, надо будет выяснить. Да и вообще поподробнее узнать о родителях Бартелеймонова».

— Хорошо, Владислав Николаевич, я согласна расследовать убийство вашего зятя.

— Татьяна Александровна! Я очень на вас рассчитываю. Вот, я уже приготовил ваш аванс.

Барабанников встал с кресла, подошел к столу и, взяв пачку купюр, протянул мне.

— Еще один момент, Владислав Николаевич. Мне нужны координаты вашей дочери и родителей Константина Александровича. Ну, телефоны, адреса.

— Конечно, сейчас я вам все напишу.

Через минуту он вручил мне лист вместе со своей визиткой.