Но тут сверху послышался другой звук – злобное ворчание:

    – …гниль и прах, куда подевались эти негодные щенки?..

    – Я должен быть в комнате свитков и читать урок, – вспомнил Креол.

    – Но тебя там нет.

    – Именно. Значит, старый Халай опять переломает мне пальцы, – безразлично закончил Креол. – Так что хуже уже не будет. Ты идешь?..

    Шамшуддин замялся, но Креол успел исчезнуть в темной дыре. Вместо него показалась подгнившая рожа Асаггака – мертвец вернулся уже без кадушки. Он сунул руку в щель, дверь начала закрываться… и Шамшуддин бросился туда.

    Чернокожий мальчишка влетел в потайной проход, промчался по ступеням и врезался во что-то мягкое, повалив его на пол.

    Судя по изрыгаемым проклятиям, это был Креол.

    – Слезь с меня, отродье Нергала!.. – злобно прошипел он, с трудом отпихивая Шамшуддина.

    – Извини, – поднялся на ноги тот. – Где это мы?..

    Лестница оказалась довольно короткой – она закончилась уже через дюжину ступеней. За ней открылся небольшой коридорчик с двумя дверьми – справа и спереди. Из-под правой пробивался тусклый свет.

    – У-у-у!.. – выпучил глаза Креол, приоткрыв дверь. – Гляди!

    Магический освещальник, висящий здесь, стоил куда дороже своего собрата в подвале. При этом свете можно было даже читать.

    Похоже, старый Халай именно этим здесь и занимался – на каменных полках, увивающих стены, лежали десятки глиняных табличек, испещренных мелкими клинышками.

    – «Ха-Дингир ара губ каб ду кургин, – прочитал Креол. – Шуб-лугаль ра анса-саг а унату угула-ни га се сам у на дуг»…

    – Бессмыслица какая-то, – пожал плечами Шамшуддин. – Ты точно подряд читаешь?

    – Да… а хотя нет, пропустил строчку, – признал Креол. – А если… эй, да это же судебный документ! Смотри-ка, Халая в молодости изгнали из Каркемиша за кражу осла! Ну кто бы мог подумать…

    Шамшуддин его не слушал – он глазел на другие полки и столы. На одном из маленьких столиков стоял объемистый сосуд из отличного стекла, доверху заполненный уксусом. В нем плавала отрезанная человеческая рука – плавала подобно рыбе, загребая пальцами и выпуская пузырьки из перерубленных вен. Рядом стояла алебастровая ваза, доверху заполненная кисло пахнущим маслом – от него поднимались красноватые испарения.

    На соседней полке расположился ятаган с рукоятью из эбонита, завернутый в черный шелк. Шамшуддин рискнул чуть-чуть развернуть шелк – лезвие густо покрывали таинственные знаки, оно слабо светилось синим светом…

    – Не трогай!!! – вскрикнул Креол.

    Шамшуддин резко отдернул руку, вернув шелк на место, и удивленно посмотрел на Креола.

    – Ты не касался?! – напряженно спросил тот.

    – Не успел. Это что такое?

    – Слава богам… Это ятаган Барзаи – у моего деда тоже есть такой. Его не должен касаться никто, кроме хозяина, а то вся сила уйдет и придется ковать новый. Думаю, Халай тебя бы за такое…

    – Да уж… – невольно побледнел Шамшуддин.