Он сделал паузу и кивком подтвердил свои комплименты охранникам, но те его проигнорировали.

— Как бы то ни было, — продолжал он, — повторяю, это был глупый просчет, а глупость на моем уровне непростительна. Она также, как правило, смертельна, в физическом или финансовом смысле. В сущности, я должен был быть мертв с того момента, как открыл дверь, не соблюдая мер предосторожности, и теперь склонен считать все последующее отпущенное мне время благом и не тратить его на то, чтобы предаваться сожалениям, испытывать горечь или пытаться проявлять бесплодный героизм перед лицом возможной гибели. Хочу заметить, что все когда-нибудь умирают.

— Действительно, — подтвердила Максина задумчиво, — хотя я почему-то никогда не могла принять смерть так философски, как вы. Однако, возвращаясь на секунду к вашему отцу…

— Пожалуйста, — прервал ее командир, подняв руку, — если предстоит долгий разговор, то мне бы хотелось сперва чего-нибудь выпить. Очевидно, после сна я слегка обезвожен. У вас случайно не найдется кофе или сока?

— Я принесу, — предложила Лаверна и направилась на кухню.

— Прошу прощения, — неожиданно вмешался один их телохранителей. Он стоял у окна и только что слегка отодвинул пальцем штору и выглянул наружу. — Кто-нибудь слышал пожарную тревогу?

— Нет, — ответила Максина за всех присутствующих. — А почему ты спрашиваешь?

— Там, внизу, большая толпа, просто стоят и смотрят вверх, на казино. Похоже на учебную пожарную тревогу. Несколько охранников в черном не пускают их на свободное пространство перед входом.

— Дай поглядеть, — смешался другой охранник, подходя к первому. — Нет, это, должно быть, снимают новости, или нечто в этом роде. Видишь, прожектора… и там еще камера!

Макс почувствовала легкий укол тревоги. Она не верила в совпадения, а появление съемочной группы службы новостей как раз в тот момент, когда они держат в заложниках мегамиллионера…

— Эй! Погляди на эту малютку! Наверное, они снимают рекламу.

— Да? — неожиданно заинтересовался третий телохранитель. До сих пор он сдерживал желание присоединиться к коллегам и оставался на своем посту в дальнем конце комнаты. — Как она выглядит?

— Мне ее плохо видно, — ответил первый. — Только мне кажется, что на ней ничего нет, кроме боевой раскраски. Подойди, взгляни.

Раздался резкий стук в дверь, и все застыли в испуге. Охранники у окна отпустили штору и схватились за оружие, ожидая приказа.

Стук повторился, и ближайший к двери охранник бросил на Максину вопросительный взгляд. Та молча кивнула.

Распластавшись по стенке рядом с дверью, телохранитель вытащил пистолет, затем протянул руку и прижал ладонь к дверному глазку. Это был старый трюк и обычная предосторожность против попытки выстрелить сквозь дверь, что случается, если стоящий снаружи замечает изменение цвета глазка, когда в него смотрят изнутри.

Ничего не произошло.

Двигаясь очень осторожно, телохранитель медленно повернул ручку, а затем рывком распахнул дверь.

— Добрый вечер. Меня зовут Бикер. Простите за вторжение, но я… о! Вот и вы, сэр.

Охранник беспомощно открыл рот, когда дворецкий шагнул мимо него в номер.

— Привет, Бик! — поздоровался Шутт. — А я как раз гадал, сколько тебе понадобится времени, чтобы появиться здесь.

— Рад вас видеть, сэр, — невозмутимо произнес Бикер. — Если позволите заметить, вы хорошо выглядите.

— Бикер, что вы здесь делаете? — спросила Лаверна, появляясь из кухни.