— Вот и хорошо. Выдайте мне полный отчет, а я свяжусь с вашим начальством и скажу, что это целиком наша история — мы заберем ее для расследования.

— Большое спасибо, сэр! Вы меня спасли! Я сейчас же побегу составлять донесения — самые полные!

— Ну, и удачи вам… — произнес Танжер, опуская трубку на аппарат. — Говард!

— Я уже здесь, сэр, — отозвался сержант, появляясь в дверном проеме.

— Все слышал?

— А нельзя было?

— Не паясничай. Позвони в штаб этого полка и скажи, что мы эту историю с диверсантом забираем для расследования и что комбат ихний не совсем виноват. Понял?

— Не виноват? — уточнил Говард.

— Нет, так говорить нельзя, мы же не военно-полевой суд и не войсковая комиссия. Как бы не виноват, понимаешь?

— Чтобы они его не сожрали…

— Да, чтобы они его не сожрали. Иди работай, а ко мне позови нашего глубокоуважаемого капитана Кербита.

— Я ему скажу через дверь, потому что он сейчас в сортире.

— Ни к чему эти подробности, Говард, просто скажи ему и скорее звони в полк, а то сожрут нашего осведомителя.

— Бегу…

Дверь закрылась, майор откинулся на спинку кресла и снова набросил салфетку на лицо.

Пока сержант передаст вызов капитану, который в сортире, пока тот оттуда выберется и придет в кабинет начальника, пройдет минуты полторы, а это в руках настоящего разведчика целое состояние, потому что полторы минуты — это шестьдесят плюс… тридцать секунд. А всего — девяносто. За девяносто секунд можно почувствовать расслабление, тепло во всем теле… уснуть… увидеть сны…

— Разрешите, сэр?

— М-да, разрешаю, — произнес Танжер, сбрасывая салфетку и возвращаясь к реальности.

Спустив ноги на пол, он стал неспешно обуваться, вспоминая минувшие сновидения. Кажется, это был райский островок с зелеными пальмами, белоснежным песком и голубой водой. А еще там были прекрасные туземки, штук двадцать.

«Интересно, как они там одни выживали?» — подумал Танжер, завязывая последний шнурок.

— Ты вот что, Петер… — начал было Танжер, но, распрямившись, увидел в руках капитана пластиковую папку.

— Все уже при мне, босс, — сказал тот и, не дожидаясь разрешения, опустился на стул.

— Он тебе, что, через дверь сообщил, о чем я подумал? — поинтересовался Танжер, еще не зная, что в папке, но догадываясь.

— Он — это Говард?

— Конечно, кто же еще? Это ведь он у нас то ли вражеский шпион, то ли посланец далекой инопланетной цивилизации.

— Я бы предпочел, чтобы вражеский шпион…

— Я тоже, но давай к делу.

— Весь внимание, босс.

— Это отчеты по операции «Машинерия»?

— Да, по неудавшемуся штурму.

— Давай все акты по поврежденным машинам. Меня интересует эти нестандартные пробоины.

— Разумеется, нестандартные, иначе бы этот материал к нам не попал, — сказал Кербит, выкладывая из папки листы с актами осмотров поверженной техники.

— Итак, — майор взял пару актов и стал их просматривать. — Поражение лопастей вентилятора… поражение лопастей вентилятора. Тут — повреждение гнезда ходовой пары и снова — поражение лопастей вентилятора.

— А у меня вот — повреждение тяги манипулятора главного орудия. Два случая, и в обоих тяга перебита, — сообщил Кербит.