— Что еще можете рассказать, Рулоф? — спросил майор, поглядывая на сгорбившегося лейтенанта.

— Когда нас опрокинули, сэр, и когда загорелись танки, мы стали отходить. Сначала организованно, прикрывая друг друга, а потом нас накрыли ракетами стритмодули, началось бегство.

— Избавьте меня от этих подробностей, лейтенант…

— Нет, сэр, послушайте, это важно. Поскольку мы потеряли форт, я решил хотя бы выяснить, по кому на далеком холме стреляли пулеметчик и минометный расчет.

— И что же? — заинтересовался майор и даже вынул изо рта мундштук.

Лейтенант продолжил не сразу, он заново переживал потрясение недавнего боя, на его осунувшемся лице проступали капли пота.

— Я видел очень нечетко, электричества не хватало и экраны работали в аварийном режиме, но все же заметил какое-то движение — вроде перемещения пехоты — и стал преследовать их, полагая, что выйду на какой-нибудь бронетранспортер или десантный танк и уж там расправлюсь со всеми разом, но ничего не обнаружил — только пещеры. Много пещер в глиняных склонах. Только я подумал опустить корпус, чтобы прямой наводкой вогнать в каждую яму по ракете, как налетели стритмодули. Пока я от них отстреливался, появился тардионский «грей» и начал почти в упор бить по кабине и манипуляторам.

— Ну так дал бы ему из главного! — не выдержал майор.

— Я попытался, сэр! Но едва поднял манипулятор, как из ближайшей пещеры ударила малокалиберная пушка. Всего несколько выстрелов — и тяга на главном манипуляторе была перебита. Я открыл огонь ракетами — наобум, лишь бы отбиться, а потом еще из пулеметов по «грею». Я бы мог добить его — дистанция была совсем малой, но тут снова налетели стритмодули и пришлось уходить.

— Значит, по тебе бил тот самый снайпер-диверсант? Это он ссадил тебе тягу?

— Думаю, что да. Уж очень лихо у него это получилось, хотя было темно.

Лейтенант вытер рукавом лицо, а майор вздохнул и, поглядев на недоделанную карту, спросил:

— Что еще скажешь?

— Дайте выпить, сэр.

6

Через полчаса после этого разговора поступило сообщение об обнаружении воздушной разведкой двух «гассов» и одного танка. Все три машины двигались на аккумуляторах и автономке — их основные механизмы были повреждены, а пилоты время от времени теряли сознание.

Майору Штоккеру позвонили из штаба полка, чтобы выяснить, почему он медлит с докладом, так что ему пришлось собрать воедино весь свой опыт, артистизм и фантазию, чтобы описать начальству, в какой переплет попали вверенные ему войска.

— В результате спланированной мною поисковой операции, сэр, нам удалось обнаружить три тяжелых робота и легкий танк типа «бэ-эс» и сейчас мы доставляем их эвакуаторами в ремзону, чтобы провести экспертизу для дальнейшего…

— Хватит! — оборвал его начальник штаба полка. — Даю вам еще час, майор, чтобы доложить что-то более внятное!

— Сэр, против моего батальона применили какое-то новое оружие! Я уверен в этом!

— Выводы будет делать полковая комиссия, майор!

— Но почему же сразу комиссия, сэр?

— Все! Жду доклада через час! — сказал как отрезал начштаба и отключил связь.

Майор вздохнул и постоял еще какое-то время, чтобы собраться с мыслями. Затем повернулся к сержанту-чертежнику:

— Я пойду в техпарк, а ты заготовь листы бэ-четыре и це-шесть. Склей их, чтобы, когда я вернусь, мы нанесли обозначения.

— Слушаюсь, сэр! — ответил сержант и щелкнул каблуками.