— Не знаю, — напряженно ответила девочка.

— Да потому, что Галя моя сестра. Разве она тебе ничего не рассказывала про своего брата-близнеца?

Вид Аси мгновенно изменился. От ее напряженности не осталось и следа.

— Ой, — всплеснула она руками. — Вы — дядя Боря?!

— Он самый!

Ася засияла, словно елочная игрушка.

— А мама вас так искала! Так искала! Она во все архивы запросы посылала. — Ася повернулась к Егору: — Никита, представляешь — это мой дядя Боря! Они с мамой воспитывались в детском доме. А потом судьба их разлучила. — Ася вновь взглянула на Врунского. — Дядя Боря, а почему в архивах о вас нет никаких сведений?

— Сведения есть. Просто после усыновления я получил фамилию приемных родителей. Отсюда и путаница. Кстати говоря, я тоже посылал запросы в разные архивы, пытаясь найти Галю. Но безуспешно.

— Потому что мама три раза замуж выходила, — пояснила девочка. — И все три раза меняла фамилию.

—    Ясненько... Ну что ж, теперь, думаю, надо объяснить, почему я здесь, а Галина — в тюрьме.

— Да, дядь Борь, объясните, пожалуйста, — попросила Ася.

Врунский стал объяснять:

— Все началось с того, что я поступил в Московский государственный университет. На факультет журналистики. С отличием окончил его и пошел работать в газету. Но вскоре понял, что мне не хочется писать ни о политике, ни о культуре, ни об экономике. А тянет заниматься исключительно криминальными темами. И я перешел в отдел уголовной хроники. Но и этого мне показалось мало. Я начал сам проводить расследования. Стал журналистом-детективом...

— Дядя Боря, вы обещали про маму рассказать, — робко напомнила Ася.

— Минуту терпения. Дойдем и до мамы... И вот однажды мне в руки случайно попали секретные материалы. Они касались высших должностных лиц нашего государства. Не сегодняшних, а вчерашних. Тех, кто управлял нашей страной в недавнем прошлом. Вы, ребята, конечно, не помните этих людей. Вас в те времена еще и на свете не было. А они уже были дряхлыми стариками. И оказывается, по их распоряжению проводились сверхсекретные исследования с целью получения «эликсира молодости». Видимо, старичкам очень хотелось помолодеть...

Егор тут же вспомнил Евгения Поцелуева, который тоже хотел получить «эликсир молодости».

Журналист, покуривая папиросу, продолжал:

— Признаться, я поначалу думал, что эти документы — фальшивка. Но в один прекрасный день я обнаружил за собой слежку. А в другой прекрасный день кто-то перевернул мою квартиру вверх дном и выкрал папку с документами. И я понял: материалы — не фальшивка. И еще я понял: кому-то очень не хочется, чтобы история с «эликсиром молодости» получила огласку. Тогда я спросил себя: кто в те далекие годы мог заниматься подобными делами? И сам себе ответил: КГБ.

— КГБ? — повторила Ася. — А что это такое?

— Комитет государственной безопасности, — объяснил Врунский. — Так раньше называлась Федеральная служба безопасности, а короче, ФСБ. В общем, я решил провести журналистское расследование. Но не успел даже начать это расследование, как мне позвонил неизвестный и предложил купить у него сведения о проведении испытаний «эликсира молодости» на человеке. Я, разумеется, согласился.

— Но это же могла быть ловушка! — воскликнул Егор.

— Вот именно! — подхватила Ася. — Как вы об этом не подумали, дядя Боря?!

— Об этом я в первую очередь подумал. Но есть, ребята, такой термин — «профессиональный риск». Пожарные, рискуя жизнью, тушат пожары, а мы, журналисты, рискуем жизнью, добывая сенсационную информацию.