– Думаю, у вас будет время поразглядывать друг друга за ужином, – смеётся Лаэм, и я с трудом вспоминаю, зачем я здесь.

Представляется моим женихом.

К счастью, моё оцепенение никто не отмечает. Траяр Шер суховато заявляет, что будет рад познакомиться со мной. Мы идём в соседнюю комнату, где накрыт стол для ужина. В молчаливой работе слуг, в обстановке всё снова неуловимо подчёркивает чувство, которое меня мучает: я в доме высших аристократов, и по хорошему меня в такие места должны приглашать по праздникам, за какие нибудь заслуги.

А не в качестве потенциальной невесты и родственницы.

– Лаэм редко знакомит меня со своими подругами, – словно прочитав мои мысли, отмечает Траяр. – Не поймите неправильно. Я пытаюсь сказать, что это знак его уважения.

В отличие от внешности, манеры брюнета сомнительны. Впрочем, это тоже роскошь высшей аристократии: они могут говорить что хотят и кому хотят.

– Пожалуйста, не сравнивай Эларин с другими. На самом деле, она действительно особенная девушка. – Лаэм делает паузу, набирает воздуха и накрывает мои пальцы своими: – Я попросил её руки.

Взгляд Траяра, до этого казавшийся мне подозрительным, но почти приветливым, вдруг замирает. Нож, который он успел взять в руку, слегка дёргается. Он весь выпрямляется, смотрит на нас – тёмные глаза будто горят.

И мне вдруг чётко кажется, что все намёки на дружелюбие слетают с его лица.

Это длится какие то мгновения. Может, старший Шер берёт себя обратно в руки. Может, я надумываю лишнего от волнений – но секунду спустя он только медленно переспрашивает:

– Попросил руки? Ты?

– Мы любим друг друга, – Лаэм пропускает мимо ушей очевидный намёк на свой прошлый опыт с женщинами. – Да, я предложил Эле стать моей женой, а она согласилась. Мы пока никому не говорили об этом, но вообще то я очень надеюсь, что ты будешь за нас счастлив.

Теперь мне кажется, что старший из Шеров едва заметно выдыхает.

– Как это произошло? Как давно вы знакомы?

Его вряд ли смущает, что вопрос больше похож на требование срочно положить перед ним отчёт о последнем месяце работы. Или рассказать суровому преподавателю на экзамене, что ты выучил за год.

– О, ещё с академии, – Лаэм вытаскивает нашу вылепленную из правды историю: как между нами всегда была симпатия, как мы дружили студентами, но он не осознавал в полной мере чувств ко мне до недавнего времени. Всё это – не забывая улыбаться и посылать мне нежные взгляды. И мне становится легче.

Если это экзамен, то мой напарник подготовился отлично. Хотя в той же академии я считала, что всем, кто сдавал групповые проекты с Лаэмом, не слишком повезло.

– Вы сейчас работаете на Лаэма? – продолжает допытываться Траяр.

– Да.

– Артефактница?

– Не совсем. Сами предметы я не создаю, – вообще то, у меня довольно серьёзная должность для недавней выпускницы двадцати четырёх лет. – Контролирую источники магии – той, которую надо купить у других чародеев или добыть из мест силы. Проверяю их лично, испытываю.

– А ваша семья чем занимается?

Послушно рассказываю и о своём роде. Конечно, ни словом не упоминая долги.

Постепенно мне начинает казаться, что всё не так уж плохо. Общение налаживается – лицо Траяра перестаёт напоминать железную маску судьи, а вопросы уже вполне можно принять за любезный, человеческий интерес. И я собираюсь с силами, держусь на самом то деле хорошо. Говорю весело, не забываю смотреть на “жениха”, спрашиваю его мнения и передаю ему слово в нужных местах. Мы улыбаемся друг другу, я достаточно раскована и пару раз ласково касаюсь его плеча.

Всё идёт неплохо, неплохо. Мы даже вспоминаем общих знакомых и не забываем про еду.