Мы сходим с ума, потому что я начинаю верить, что всё случится прямо здесь.

– Когда нибудь, – обещает Траяр в этот миг, – я возьму тебя на балконе, на ковре и в каждой комнате, которую мы найдём. Но давай в первый раз сделаем удобно?

С этими словами он подхватывает меня.

Я вдруг думаю: он и правда хочет сделать, как мне лучше.

Угадать, понять, подстроиться… Мысль почему то даже не укладывается в голове. Но я пытаюсь её принять, я дышу ею с наслаждением – вместе с тем, как дышу им, пока он несёт меня, обхватив под бёдра, в спальню.

Мы падаем на кровать наискосок, занимая всё пространство, сминаем покрывало, не пытаясь добраться до простыней. Беспорядочно, путанно, возбуждённо избавляемся наконец от одежды. Я стягиваю его брюки. Он освобождает меня от платья. Хватается пальцами за края чулков, гладит их, разглядывает меня будто пьяный. Его взгляд – такой тёмный, голодный и вместе с тем такой красивый, что по телу бегут спазмы.

– Моя, – выдыхает он, проводя ладонью по моему животу. Снова наклоняется, захватывая мои пальцы в плен, припадает губами к губам. – Ты моя, Эла.

Его руки срывают с меня бельё. Его голос в этот момент – что то особенно, невозможно возбуждающее.

– Я…

– А я твой. Запомни. Запоминай.

Я распахиваю глаза, но не успеваю прочувствовать эту фразу. Теряюсь в жаре губ, тел, в бесконечном тёмном взгляде. Траяр входит в меня ровно тогда, когда я готова стонать и просить об этом.

Низ живота сводит болезненно сладкой судорогой.

И когда я касаюсь его обнажённого тела, когда я впиваюсь в тёмные волосы и притягиваю его голову для поцелуя, я вдруг наконец думаю: этот мужчина – больше не чужой и холодный. Не гранитная статуя потомка древних богов, от которой веет морозной ягодой, на которую я могу лишь любоваться издалека. Здесь, сейчас он правда мой.

Мы словно стрелки часов, которые встретились на минуту, но в этом мгновении – жизнь, страсть, всё на свете. И может быть, наше время остановится.

Я снова трусь о его щетину, вдыхаю мёд и свежесть. Ещё одно понимание: я узнаю, чем именно он пахнет, раздобуду эти духи или пропитанную ими рубашку, смогу и буду вдыхать этот запах каждый день.

Выучу какие нибудь приёмы в магии от него.

Буду разгадывать его загадки одну за другой.

Тело заполняет покой, вместе с горячими, тугими потоками наслаждения. Я чувствую его как энергию в каждой частичке – в животе, в груди, в позвоночнике. Под ногтями, которыми я царапаю плечи Траяра, в горле, которое горит от его сладости, в ступнях и сжатых пальцах ног.

Я словно лечу вниз с горы, лишь раскинув руки – и где то на полпути падаю в солнце. Оно сжигает меня, выбирает без остатка, затапливает самым сильным удовольствием, которое только можно представить. Лишает дыхания и всех чувств кроме одного – потребности цепляться за человека рядом, потребности вжаться в него всей своей кожей.

– Мой… – произношу я еле слышно, пробуя это слово на вкус.

– Моя беглянка, моя женщина, моя судьба, – выдыхает Траяр несколько горячих секунд спустя. – Эла.

Мы лежим, переплетаясь ногами, руками, вжимаясь друг в друга так, словно хотим уничтожить мельчайшие щёлочки воздуха между нами.

И я не боюсь его. Я не чувствую себя слабее.

Чувствую себя способной на подвиги, о которых не думала раньше.

Глава 23

Два месяца спустя

Траяр

– Я войду?

В мою реальность, наполненную гулом и пересветами магии, врывается мелодичный голос.