|
Предполагаемая тема доклада звучит так: “Взгляд женщины на проблемы рекламы и сбыта в области фармацевтики”. – Для кинорекламы тяжеловато, – ответила Селия, – но я согласна. – Докладывать следует в непринужденной манере, можно и пошутить, – продолжал Сэм. – Только не сухость и тяжеловесность! Никаких противоречивых выводов. И еще – нужно будет уложиться в десять – пятнадцать минут. – Понятно… – задумчиво сказала Селия. – Если хотите, можете дать мне проект выступления. Я с ним ознакомлюсь и выскажу свои замечания. – Постараюсь воспользоваться этим предложением, – ответила Селия, у которой уже созрели некоторые соображения по поводу предстоящего выступления. Она вовсе не собиралась делать их предметом предварительного обсуждения. – Торговля на вашем участке идет отлично, – похвалил ее Сэм. – Так держать! – Именно так я и намерена действовать, – ответила Селия, – вот если бы еще подбросили какие нибудь новые лекарства… Кстати, как обстоят дела с талидомидом – кажется, так называется препарат, о котором год назад рассказывал мистер Кэмпердаун? – Мы от него отказались. Вернули его компании “Хемие Грюненталь”. Нам он не нужен. – Почему? – Согласно выводам наших научных экспертов, – пояснил Сэм, – этот препарат оказался недоброкачественным. Как снотворное он ничего не дает. – Так, значит, с ним покончено? – Что касается “Фелдинг Рот”, да. Правда, я слышал, что компания “Меррелл” собирается приступить к его массовому производству. У них он будет называться кевадон. Да и чему тут удивляться, если принять во внимание успех, который талидомид завоевал в Европе, – прибавил Сэм. – Похоже, вас это не особенно радует, – заметила Селия. – По вашему, компания допустила ошибку? – Возможно, – пожал плечами Сэм. – Но мы можем торговать лишь тем, что получает одобрение научно исследовательского отдела, а этот препарат они отвергли. На какой то миг он замолчал, потом продолжил: – Вот что мне еще хотелось сказать вам, Селия: кое кто у нас критикует вас за то, что апробация талидомида ограничилась лишь небольшой группой престарелых, а не проводилась более широко, как изначально предлагал Винсент Лорд. – Вы тоже принадлежите к числу критиков? – Нет. Как вы помните, я тогда согласился с вами. – Я это хорошо помню, – задумчиво ответила Селия и тут же спросила: – Эта критика может иметь последствия? – Для вас? Вряд ли, – успокоил ее Сэм. Дома, по вечерам и в дни отдыха, Селия работала над докладом. Она сидела, обложившись бумагами и документами в тихом, уютном кабинете, где оба они – и Селия и Эндрю – так любили работать вместе. Застав ее за работой в один из воскресных дней, Эндрю заметил: – Похоже, ты что то замышляешь, не так ли? – Да, – призналась ему Селия, – ты прав. – А со мной не поделишься? – Потом, – ответила Селия. – Если я тебе расскажу все сейчас, ты постараешься меня отговорить. Эндрю лишь улыбнулся. У него хватило такта не задавать других вопросов. – Мне известно, что большинство из вас женаты, – сказала Селия, вглядываясь в море обращенных к ней мужских лиц, – и вы, конечно, знаете, каково иметь дело с нами, женщинами. Мы часто рассеянны, путаемся, а иной раз вообще все на свете забываем. – Ты то не из таких. Сразу видно: с мозгами, – донесся чей то тихий голос из первых рядов. |
