— Штраф сорок тысяч, — напомнила я. — Или арест на три месяца.

— Это за проникновение, — не стушевалась Ирка. — А ты не будешь проникать. Посмотришь с подоконника, что там, внутри.

— Да что там может быть?

— Мало ли! Может, разгром после спешных поисков. Не зря же кто-то окно разбил.

— Полагаете, у нас есть конкурент? — К нам подошел Архипов. — Кто-то тоже ищет проклятую звезду?

— Хотелось бы исключить такую вероятность, но как мы это сделаем, если не заглянем в дом? — Ирка развела руками, всем своим видом показывая, что уступает не собственной авантюрной жилке, а исключительно давлению обстоятельств.

— Вадик, что там в УК, за заглядывание есть статья? — спросила я, уже прикидывая, как половчее поставить ногу на штакетник.

— Только за подглядывание. Статья 137 УК «Нарушение неприкосновенности частной жизни», наказание…

— Да какая там жизнь, дед же помер, — нетерпеливо оборвала его Ирка и сложила руки в замок, организуя мне ступеньку. — Давай, Лен.

— Я сам! — Вадик отодвинул меня в сторону и ловко влез на ограду, а с нее — на карниз, по которому подобрался к подоконнику и замер, сунувшись верхней половиной в окно.

— Осторожно, не порежься, там могут быть осколки! — запоздало покричала ему в спину Ирка.

Вадик нервно дернул ногой.

— Это он от моего совета отбрыкивается? — закусила губу подруга.

— Или дрожание его левой икры есть великий признак? — насторожилась я. — Архипов! Ну что там?!

Сверху что-то посыпалось, и обратным рейсом по маршруту подоконник — карниз — забор — земля обетованная намного раньше ожидаемого прибыл Вадик.

— Что, что! … там, — сказал он нехорошее слово. — Причем экзистенциальный. На потолочной балке веревка, а на ней петля, в которой мертвяк!

— Кто-о-о?! — спросила Ирка.

Я молча вытаращилась.

— Не знаю, нас не представили, — съязвил Архипов и вытер пот со лба рукавом совершенно негигроскопичной ветровки. — Кто-то в кедах, джинсах и худи. Спиной к окну висит, я лица не увидел.

Он сделал глубокий вдох, шумно выдохнул и засуетился. Вадик охлопал свои карманы, нашел мобильник, вытащил его, снова выругался и сообщил:

— Тут не ловит. Как будем полицию вызывать? Или никак? Может, пусть его без нас найдут?

— Без нас его в этой глуши еще не скоро найдут, — со вздохом возразила Ирка.

— Да не такая уж глушь, город рядом совсем, это Всеволожский район, — убеждал ее Вадик.

— Серьезно, Всеволожский? — Я неожиданно обрадовалась, даже в ладоши хлопнула. — Наконец-то повезло!

Ирка и Вадик посмотрели на меня, как на ненормальную. На их нерадостных лицах отчетливо читалось то, что они думают по поводу нашего везения.

— Да не с трупом, — ласково объяснила я. — С районом! Это ж мой, Мурино тоже к нему относится. А в Мурино у нас есть свой человек в полиции, забыли? Доблестный участковый, наш друг Валерий Петрович.

— Чайковский! — Ирка широко улыбнулась. — Точно, нам повезло!

— Нам-то да, а вот ему… — совестливо пробормотал Архипов.

Но его никто уже не слушал: мы с Иркой, толкаясь в узком проходе, заспешили к машине.

На кольцевой автодороге мы попали в пробку и приехали в Мурино уже вечером.