— Так ведь окно в четырех метрах от земли. — Тарасов выровнял оскал, подняв второй уголок рта.

— А они летели мимо, — ехидно подсказал из своего угла участковый.

— Именно летели! — признательно кивнула я ему за подсказку и принялась сочинять. — Но не мы, а занавески. Белые такие, легкие, их ветром выдуло, а мы с дороги увидели и пошли посмотреть, почему у кого-то в непогоду окна настежь. Увидели, что стекло разбито, встревожились, позвали-покричали — нет ответа. А мы же сознательные граждане…

— Очень! — веско вставила Ирка, пока впечатленный моим прочувствованным монологом Архипов таращил глаза.

— Решили разобраться, в чем дело. Может, кому-то стало плохо и нужна помощь! И вот, наш друг не поленился подняться и заглянуть в окно. — Я кивнула на Вадика, и тот приосанился. — А что там — вы уже знаете.

Я договорила и самым честным взглядом уставилась на следователя. Из угла, занятого Чайковским, донесся скептический хмык. Я его проигнорировала.

— Если это все, можно нам уже идти? Мне завтра с утра на работу.

— Блин, опять! — не сдержалась Ирка.

Видать, успела забыть, что по понедельникам у меня барщина.

— Идите, — подумав немного, разрешил Тарасов и стал складывать в стопочку исписанные от руки листы бумаги.

— И больше не возвращайтесь, — донеслось из угла.

А впрочем, это мне могло показаться. Устала я, вполне могла недослышать. Может, Чайковский просто сказал «Прощайте».

Ха, размечтался!

Глава девятая

— Леночка! — обрадовалась моему появлению коллега Маргарита. — Вас-то я и ждала. Надеюсь, вы меня спасете.

— От чего? — Я огляделась, не спеша занимать рабочее место.

Вдруг спасать коллегу нужно от единоличного разгребания каких-нибудь Авгиевых конюшен. За время моего отсутствия в редакции ученые мужи и дамы могли навалить целые горы докладов.

— От хандры, — успокоила меня Маргарита. — После прекрасных выходных так тяжко начинать трудовую неделю… У вас не найдется чего-то бодрящего?

— Миль пардон, на работе не пью. — Я прошла за свой стол.

— Да я же не об этом! Может, почитаете нам для улучшения настроения что-нибудь веселое из творчества ваших милых графоманов?

— А, это запросто! — Подивившись, что графоманы могут казаться милыми, я открыла макбук, а в нем файл под названием «Перлы» — он неизменно у меня под рукой на рабочем столе. — Но это из произведений разных авторов, ничего? Будет некоторый стилистический разнобой.

— Я знаю, чем его сгладить, момент! — Вторая моя коллега, редактор Эмма, подскочила и устремилась к кофемашине.

Минут через пять о хандре и воспоминаний не осталось. Мы очень славно сидели, пили кофе, перемежая глотки ароматного напитка цитатами из бессмертных произведений никем еще (кроме, разве что, их психиатров) не признанных гениев.

— «Поехали! — заорал командир конницы, пробегая мимо на своем скакуне», — читала я, пока дамы блаженно жмурились, наслаждаясь. — «Из глубины склепа донеслась невыносимая вонь жуткого смердящего запаха». «Таинственный извозчик телеги крепко держал под узду нахрапистого ездового зверя». «И в этот миг из глубоко натянутого капюшона предательски выползнули сверкающие золотые локоны»…

В этот миг из глубины прихожей тихо выступил — нет, все-таки именно предательски выползнул! — наш Микробосс.