— К телу не приглядывайся, обходи его, — посоветовала подруга.

— У стены кровать — односпальная, под покрывалом в маках… Подушка не смята, стоит углом кверху, как треуголка Наполеона…

— Очень поэтично, — нетерпеливо похвалила я, — давай дальше.

— Осматривайся, осматривайся, — мягким, прямо плюшевым голосом мурлыкнула Ирка.

— Стол… застелен клеенкой. Шкаф… советский полированный секретер. Полочка откинута, что внутри — не вижу: там темно, лампу что-то загораживает… Ах да — тело…

— Опять это тело! — шепотом возмутилась Ирка. — Что за нездоровая фиксация? Сказали же тебе — не смотри на него! Что там еще?

— Пол деревянный… Шарики… Белые, голубые…

— Какие еще шарики? — не поняла я.

Не воздушные же, правда? Неуемное воображение уже нарисовало картину места преступления в праздничном убранстве. Висят-покачиваются на веревочках: один шарик белый, второй — голубой, а третьим в рядочке мертвое тело…

Я помотала головой, развеивая видение.

— Знаете, что? По-моему, это бусины, — сказал вдруг Вадик нормальным голосом и распахнул глаза. — Белые — жемчужные, голубые — бирюзовые. Они были рассыпаны по полу, как горошины.

— Ура! Архипов — ты молодец, что вспомнил! — Ирка порывисто обняла Вадика и, сияя, объявила: — Где бусы, там и другие украшения, так? Дед Чижняк сто процентов не носил жемчуга и бирюзу. Скорее всего, это украшения его покойной жены, которые он бережно хранил!

Я сообразила, к чему она клонит.

— Бусы лежали в какой-нибудь шкатулке вместе с другими фамильными украшениями — половинкой медальона и непарной серьгой! — Мы с подругой стукнулись в ладоши. — А раз бусы валялись на полу, да еще и разорванные, значит, шкатулка была кем-то открыта, причем весьма бесцеремонно! В ней спешно рылись!

— Скорее всего, убийца Юли нашел и утащил звезду, — заключил Архипов.

— Значит, найдем убийцу — отыщем и звезду, — поставила точку я.

Обмениваясь понимающими взглядами и улыбаясь, мы с полминуты молчали, очень довольные результатами коллективного дедушления и медитации. Потом общая радость потускнела.

— А дальше-то что? — вслух задумалась Ирка.

— А дальше… — Архипов побарабанил пальцами по столешнице. — Давайте все же проверим Кирилла, жениха Верочки?

— И Ярвиненна, — добавила я.

— Погоди, Ярвиннен — это же Юля, которая уже мертва? — удивилась Ирка.

— А ты ее видела? — Я развернулась к подруге.

— Я видел. Бр-р-р! — содрогнулся Архипов.

— Ты опять про труп в петле? Забудь уже. Я хотела сказать, вы же видели Юлю, разве похоже, что у нее финно-угорские корни? Да нисколько! Значит, фамилию Ярвиннен она получила не от матери!

— У нее был муж! Или есть, — сообразила Ирка. — Тогда этого мужа тоже нужно проверить.

— Придумать бы, как это сделать, — проворчал Вадик.

Мы глубоко задумались, одинаково поставив щеки на кулаки и незряче глядя на муху, которая от этого как будто еще больше занервничала, задергалась, и паутина тихо загудела…

Почти как скрипочка.