Вася понял, что он должен ехать. Хоть кровь из носу, а надо ехать! Иначе папа подумает… В общем, он, конечно, во многом прав в том споре с мамой. И часа нет такого, чтобы Вася не вспомнил о маме, не попросил у неё мысленного совета, не грустил без неё… И не столько в этом виновата мама, сколько он, Вася. А разве можно так? Он ведь хочет стать сильным, надёжным человеком, которого уважали бы люди!

— Я хочу поехать, — сказал Вася. — Я очень хочу.

Мама недоумённо пожала плечами.

— Я бы не советовала, да как знаешь.

Вася не стал повторять. Он вдруг опять подумал о Макарке: сказать бы ему… Вот был бы рад.

— Ты о чём сейчас подумал? — стал вглядываться в его лицо папа.

— О Макарке. Может, и его взять? Веселей будет. Он все ходы и выходы знает…

— Позови, да почти ручаюсь, он не пойдёт. Что для него Сердоликовая бухта? Он довольно практичный малый…

«Посмотрим», — подумал Вася.

После ужина он решил сбегать к Макарке. Вася подошёл к казённому двухэтажному дому, где тот жил. Макарка прутом выгонял кур из своего огородика — крошечного, ограждённого металлической сеткой кусочка земли, когда его окликнул Вася.

— Ну чего тебе? Зачем я понадобился?

— Да ни за чем… Слушай, Макарка, мы завтра с папой нацелились в Сердоликовую… На матраце. Хочешь с нами?

У Макарки на завтра была большая программа: он хотел ещё разик сходить к Герке и взять его за горло: отдавай долг или пожалуюсь твоему отцу, хотел потолкаться на рынке и прошвырнуться по набережной: авось опять повезёт и удастся раздобыть деньжат уж если не на колесо велосипеда, то по крайней мере на кожаную сумку с инструментами или на фонарь, который крепится на руле. Больше взять денег неоткуда. Надо только быть очень осторожным.

— А чего я не видел в Сердоликовой? — спросил Макарка.

— Ты, Макар, там всё видел… А нам с тобой было бы веселей. И ещё, ещё…

— Что ещё?

— Ещё папа очень возмущался Алькиной мамой, ругал их и даже…

— Что «даже»? — у Макарки не хватало терпения.

Васята явно прибежал к нему, чтобы сказать что-то очень важное, но сразу не решался.

— Хочет поговорить с ним… Ну с Алькиным папой. Чтобы его жена держала слово…

— Её ничем не проймёшь, — безнадёжно вздохнул Макарка.

Вздохнул и, уж раз такое дело, решил поплыть завтра с ними в эту Сердоликовую. Конечно, ему делать там нечего. Чего в этой бухте хорошего? Галька, да скалы в воде, да отвесная стена со скудным водопадиком. И камней там хороших нет, чтобы продать приезжим. И крабов крупных и рыбы, которых можно загнать на рынке, нету: их всё время распугивают курортники, которых на часок высаживают с теплоходов в этой бухте.

— А может, Алькина мама и отдаст деньги, — сказал Васята, и светло-серые глаза его загорелись. — Ну так едем, да?

Макарка потянулся и громко, нараспев зевнул:

— Да не знаю… Делов полно… Вы когда потащитесь?

— До завтрака, пока туда не выгрузили сто тысяч курортников.

Макарка чуть улыбнулся.

— Мы с папой и на тебя возьмём еды, не беспокойся, — сказал Васятка.

— Чтобы только меню было разнообразное: и пирожные там, и конфеты, и вафли апельсиновые. Иначе и на удавке не затащите. Нечего там делать местному человеку!

— Нахал ты! Не хочешь — не надо, — Васята отвернулся от него и пошёл по пыльному проулку. Он почти был уверен, что Макарка прибежит к ним.

Глава 35.