Серые глаза всматривались в меня с интенсивностью даже не рентгеновского аппарата, а чего-то помощнее, вроде гамма-излучателя.

    -  Мы хотим вам предложить работу, - проговорил он наконец. - К стыду своему, должен сообщить, что вас заметили не здесь, под боком, а ребята из Гарвардского университета. Хотя они тоже наши… Сообщили, порекомендовали. Правда, мы тоже кое-что замечаем у них под носом, чего они не видят.

    Глава 3

    От его слов повеяло большими деньгами, сердце забилось чаще. Кончики пальцев возбужденно зачесались, словно уже пересчитывают крупные купюры.

    -  У вас, - сказал я осторожненько, - большая фирма… наверное.

    Он чуть раздвинул в улыбке губы.

    -  Давайте сперва о том, что мы можем вам предложить. Первое: зарплата у вас будет… сколько получаете сейчас?

    -  Триста долларов в месяц, - ответил я, умолчав, что уже не получаю.

    Он кивнул, лицо не изменилось, когда проговорил:

    -  Ну, мы можем предложить вам в десять раз больше. Например, три тысячи устроит? Хотя что мелочиться?.. Пять тысяч долларов. Плюс - любая машина, квартира в престижном доме… сами подберете варианты, платиновая карточка, авиабилеты на все рейсы в любые точки мира… и прочая ерунда, отсутствие которой не должно беспокоить творческого человека. У него просто все должно быть, чтобы не обращал на быт внимание, а занимался делом. Не так ли?

    Я, потрясенный, словно на полном ходу ударился на мотоцикле о стену, пробормотал:

    -  Это теория… На самом деле даже творческие люди, заполучив большие деньги, либо спиваются, либо бросают работу.

    -  Рад, что вы это учитываете, - сказал он.

    -  Да что учитывать… Насмотрелся.

    -  Понимаю вас, - сказал он сочувствующе. - Но ваш психологический портрет говорит, что вы весьма устойчивы к таким соблазнам.

    Я осмелился чуть-чуть пожать плечами.

    -  Вряд ли это устойчивость. Я не такого высокого мнения о своей железной выдержке. Просто я люблю свою работу, а это перевешивает другие соблазны.

    Он коротко взглянул на экран компьютера, снова кивнул.

    -  Да. Совпадает.

    Он чуть улыбнулся, и я осмелился поинтересоваться:

    -  Неужели там моя медицинская карточка?

    Он кивнул.

    -  Здесь больше, чем карточка. У вас прекрасный показатель искренности. Практически вы ни в одном слове не соврали, не преувеличили, не преуменьшили! А вы же знаете, что никогда человек не бывает так близок к идеалу, как при заполнении анкеты для приема на работу.

    -  И все равно, - сказал я, - что-то слишком высокая у вас зарплата для человека моего уровня. И все эти бонусы, словно я управляющий банком. Такое ощущение, что вы меня с кем-то спутали.

    Он покачал головой.

    -  Нет-нет, с финансами все верно. Но я благоразумно не упомянул о том, с чем это связано. Сперва, так сказать, сладкую и очень крупную морковку, а потом - хомут на шею. Дело в том, что будете допущены к очень большим тайнам.

    Я вздрогнул.

    -  Тайные службы? Нет-нет, никакого ФСБ, КГБ, ГРУ, ЦРУ или Штази!.. Я всего этого боюсь и не хочу!

    -  Штази уже давно нет, - ответил он со вздохом. - Как и ГРУ фактически уже не разведка, а черт-те что. Правда, у нас с ними абсолютно ничего общего.