Выйдя из хранилища, они прошли по лабиринту коридоров к компьютерному терминалу в помещении, которое выглядело как главная лаборатория: пространство, заполненное столами и рабочими станциями, с несколькими наполовину собранными скелетами, разложенными на подстилках из зеленого сукна.

Д’Агоста и Пендергаст наклонились над Сандовалом, который уселся перед терминалом и вошел в базу данных остеологического и антропологического отделов музея. В лаборатории стояла тишина, нарушаемая лишь стуком по клавишам, пока Сандовал формулировал запрос. Потом зашуршал принтер, и Сандовал вытащил из него лист бумаги.

– Похоже, Марсала приносил этому ученому всего один экспонат, – сказал он. – Вот распечатка.

Д’Агоста наклонился ближе и стал читать вслух:

– Дата последнего запроса: двадцатое апреля. Готтентот, пол мужской, возраст приблизительно тридцать пять лет. Капская колония, бывший Восточный Грикваланд. Состояние: идеальное. Никаких обезображивающих повреждений. Причина смерти: дизентерия во время Седьмой пограничной войны. Дата смерти: тысяча восемьсот восемьдесят девятый год. Привезен Н. Хатчинсом. Единица хранения: С-31234.

– Это, естественно, оригинальная запись, – сказал Сандовал. – Термин «готтентот» теперь считается унизительным. Правильное название – кой-коин.

– Согласно этой записи, тело было прислано в музей в тысяча восемьсот восемьдесят девятом году, – заметил Пендергаст. – Но если память мне не изменяет, то Седьмая пограничная война завершилась в конце тысяча восемьсот сороковых годов.

Сандовал хмыкнул и промычал что-то непонятное, прежде чем сказать:

– Возможно, тело перед доставкой в музей было эксгумировано.

В лаборатории снова повисло молчание.

– Подобная практика в прежние времена была обычной, – добавил Сандовал. – Откапывали могилы, чтобы получить нужный образец. Больше такого, конечно, не случается.

Пендергаст показал на номер хранения:

– Не могли бы мы увидеть этот экспонат?

Сандовал нахмурился:

– А зачем?

– Окажите любезность.

Снова пауза.

Пендергаст наклонил голову:

– Мне просто хотелось бы познакомиться с процессом: какова система хранения экспонатов, как вы их находите.

– Хорошо. Прошу за мной.

Сандовал нацарапал на клочке бумаги инвентарный номер, и они вышли следом за ним в центральный коридор, а потом – еще дальше в глубины отдела, в бесконечный лабиринт хранилищ. На поиски экспоната в старинных деревянных шкафах с медными ручками ушло некоторое время. Наконец Сандовал остановился перед нужным шкафом. Искомый инвентарный номер, нацарапанный от руки на потускневшей медной пластинке, был прикреплен к большому плоскому лотку на верхней угловой полке шкафа. Сандовал еще раз проверил номер и вытащил лоток. После чего отнес его в лабораторию и положил на чистый кусок зеленого сукна, затем подал д’Агосте и Пендергасту по паре тонких резиновых перчаток, надел перчатки сам и снял крышку с лотка.

Внутри в беспорядке лежали кости – ребра, позвоночник, множество других костей. Из лотка поднимался необычный запах. Д’Агоста сказал бы, что это запах мускуса, старых корней и нафталина со слабой примесью запаха разложения.

– Эти кости очень чистые, хотя и пролежали в земле сорок лет, – заметил он.

– Прежде скелеты перед поступлением в музей тщательно очищались, – пояснил Сандовал. – Тогда еще не понимали, что сама земля является важной частью экспоната и должна быть сохранена.

Пендергаст целую минуту смотрел в лоток, потом вытащил оттуда череп без челюсти.