- Пожалуй, я выгоню Джонварда. Он вышла, а не швейцар. Что это за дела, зачем он приводит людей, которые меня раздражают?

- Я полагаю, что он подумал, что вам следует встретиться с этим человеком. Важная шишка, - сказал Гавана застенчиво. - Так когда он подошел к вашему трейлеру, он спросил меня заняты ли вы. Я сказал ему, что да, вы с кем-то разговариваете. Он сказал, что он подождет. И тут открывается дверь и выходит эта девушка. Она держится рукой за дверной косяк и поворачивается, чтобы что-то вам сказать, а этот человек, эта важная шишка, его просто закоротило. Я не шучу, Людоед, я никогда ничего подобного не видел. Он хватает меня за плечо. У меня там синяк будет еще неделю. Он говорит: "Эта она! Это она!", а я говорю: "Кто?", а он говорит: "Она не должна меня видеть! Она дьявол! Она отрубила эти пальцы, а они снова выросли!"

Монетр резко выпрямился и повернулся на своем вращающемся стуле так, чтобы быть лицом к лилипуту.

- Продолжай, Гавана, - сказал он ласковым голосом.

- А это все. Кроме того, что он спрятался за платформой Гоголя и скрылся из виду, и только поглядывал за девушкой, когда она проходила мимо него. Она его не видела.

- Где он сейчас?

Гавана выглянул за дверь.

- Все еще здесь. Выглядит скверно. Я думаю, что у него что-то типа припадка.

Монетр оставил свой стул и выскочил через дверь, оставляя на усмотрение Гаваны убираться с его пути или нет. Лилипут отпрыгнул в сторону, с прямого пути Монетра, но недостаточно далеко, чтобы уклониться от костлявого бедра Монетра, которое сильно задело полную щеку лилипута.

Монетр подскочил сбоку к мужчине, который скорчился позади платформы для выступлений. Он опустился на колени и положил уверенную руку на лоб человека, который был липким и холодным.

- Уже все в порядке, сэр, - сказал он глубоким успокаивающим голосом. - Со мной вы будете в полной безопасности. - Он подчеркнул мысль о "безопасности", потому что, какой бы ни была причина, мужчина был мокрым, дрожащим и только что не в исступлении от страха.

Монетр не задавал никаких вопросов, а продолжал уговаривать:

- Вы сейчас в хороших руках, сэр. В совершенной безопасности. Теперь ничего случится не может. Идемте со мной; выпьем. Вы будете в порядке.

Водянистые глаза мужчины сфокусировались на нем, медленно. В них появилось сознание, и некоторая неловкость. Он сказал:

- Мм. А - легкий приступ - хм... головокружения, вы знаете. Извините, что я... хм.

Монетр вежливо помог ему подняться, поднял коричневую мягкую шляпу и стряхнул с нее пыль.

- Мой офис прямо здесь. Пожалуйста входите и присаживайтесь.

Крепко держа мужчину под локоть, Монетр подвел мужчину к трейлеру, помог подняться на две ступеньки, протянул руку мимо него и открыл дверь.

- Может быть вы приляжете на несколько минут?

- Нет, нет. Спасибо; вы очень любезны.

- Тогда садитесь сюда. Я думаю, вам здесь будет удобно. Я дам вам кое-что, что поможет почувствовать себя лучше. - Он набрал цифры простого замка, выбрал бутылку темного портвейна. Из ящика стола он вынул маленький флакон и капнул две капли жидкости в стакан, наполнив его вином. - Выпейте это. Вы почувствуете себя лучше. Немного амитала натрия - только чтобы успокоить ваши нервы.

- Спасибо вам, спасибо... - он с жадностью выпил, - вам. Это вы мистер Монетр.

- К вашим услугам.

- Я Судья Блуэтт. По делам о наследстве, знаете ли. Хм.

- Я польщен.

- Ну что вы, что вы. Это я... Я проехал пятьдесят миль, чтобы повидаться с вами, сэр, и с радостью проехал в два раза больше. Вы широко известны.

- Я этого не осознавал, - сказал Монетр, и подумал: "это жалкое существо такое же неискреннее, как и я". - Что я могу сделать для вас?

- Хм. Ну, знаете. Это вопрос... э... научного интереса. Знаете, я читал о вас в журнале. Там говорилось, что вы знаете больше об ур-э, странных людях, и всяких таких вещах, чем кто-либо из живущих.