— Понятно, — протянула я. — Значит, ему сейчас не до охотников.

— Я и не собирался перекладывать эту проблему на его плечи, — резко возразил отец. — Это в первую очередь наша задача. Герасим нам не чужой, и найти и покарать виновника его гибели — дело чести. Так что собирайся, мы едем к Гагариным.

Плохи мои дела! Отец хочет взять меня с собой по одной-единственной причине. И причина эта — граф Константин Гагарин, бывший царский офицер, а нынче стопятидесятилетний красавец и вдовец. Долгие годы Константин жил вдали от семьи, в Париже, вместе с женой-француженкой. Год назад она погибла, и он вернулся в Россию. Я смутно помнила Константина, статного высокого брюнета с пронзительно-карими глазами, еще по дореволюционным временам — кажется, мы пару раз виделись на балу. Быть может, даже однажды танцевали. Лидия же, прознав о возвращении одинокого вампира, в одночасье превратившегося в завидного жениха, только и мечтала заполучить Константина в зятья.

Как-то я случайно услышала обрывок разговора родителей: Лидия сетовала, что Константин соблюдает траур по погибшей супруге и не появляется на людях, поэтому не удалось его повидать. В то же время она оживленно рассуждала о том, что лучшей партии для меня не найти: Константин из хорошей семьи, породниться с Гагариными — большая честь, брак укрепил бы положение нашей семьи в вампирском обществе. Да и вообще, большая удача, что француженка так вовремя погибла, сделав Константина вдовцом. Помню, мне тогда сделалось так противно, что я выбежала из бункера, не в силах оставаться под одной крышей с Лидией ни минуты. Я сочувствовала Константину, который, как и я, потерял любимого человека, и в то же время не испытывала ни малейшего желания становиться товаром в вампирско-клановых отношениях. С того разговора прошел почти год. Похоже, траур графа закончился, и теперь родители воспользовались благовидным предлогом, чтобы свести нас.

— Пап, — заюлила я, — что-то мне сегодня нехорошо.

Съезди лучше с мамой.

— Лизавета, — строго скомандовал отец, — марш одеваться. Через полчаса… нет, через час жду тебя у дверей.

Ах вот ты как? Тогда даже не надейся, что я убью час на то, чтобы понравиться Константину.

— Мне хватит и десяти минут, — сердито бросила я и быстро вышла вон.

Впрочем, я задержалась на четверть часа. Сперва из чувства протеста влезла в короткую юбку и обтягивающую майку — мой дискотечный прикид, на который клевали юные простаки, привел бы в ужас благородное семейство Гагариных, придерживающихся консервативных традиций. Я уже шагнула к туалетному столику, намереваясь сделать кричащий макияж из серии «вырви глаз», но так и замерла с красной помадой в руке. Какой тривиальный прием из кинематографа! Кажется, я пересмотрела слишком много комедий. И, в конце концов, в фильмах такой метод от обратного как раз чаще всего приводит к свадьбе в финале.

Я отложила помаду, сняла вульгарные тряпки и вынула из шкафа строгое темно-синее платье с вырезом-лодочкой и тонким пояском. Как раз то, что нужно для официального визита. Никакой кричащей сексуальности, минимум женственности, максимум сдержанности. Из зеркала на меня смотрела Мэри Поппинс.

Для полноты картины не хватает только гладкого пучка и зонтика.

— Бетти! — Лидия вошла в комнату и замешкалась на пороге.

Судя по ее настороженному взгляду, она ожидала увидеть меня в образе современной куртизанки. И я мысленно усмехнулась: она опоздала на каких-то пять минут.

— Уже иду.

— Погоди минутку. — Она шагнула ко мне. — Я помогу тебе с макияжем.

— Не стоит, — резко возразила я и направилась к двери.

— Бетти! — умоляюще окликнула она меня.