– Слушаюсь, сэр, – повторил О'Двайер, на этот раз без должного рвения.

Неожиданно раздался звонок.

– Что это? – удивился сержант.

– Сигнал моего хронометра, – пояснил Лорд Кархародон. – Мне пора на дуэль с Герцогом Квинским.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ. Дуэль

Герцог Квинский со шпагой в руке ждал Лорда Кархародона в условленном месте. Вокруг него собралась целая толпа зрителей, но все они, вместо того, чтобы томиться в ожидании поединка, обещавшего обернуться кровавой драмой, с любопытством смотрели вверх на зависший в небе корабль с солдатами на борту. В другое время Герцог и сам бы не упустил случая отдать дань необычному происшествию, но сейчас, в преддверии несравнимо более значимого события, он испытывал лишь чувство крайнего недовольства как бесцеремонными действиями солдат, так и нетактичностью зрителей.

Внезапно из толпы вырвался чей-то голос:

– Железная Орхидея! Лорд Кархародон! Они идут сюда. Они спасены!

Толпа одобрительно зашумела, затем расступилась, пропуская в круг Лорда Кархародона, и замолчала. Все взоры обратились на дуэлянтов. Герцог сдержанно поклонился, его противник ответил тем же. Мертвую тишину нарушила Железная Орхидея, казавшаяся спокойной и даже чем-то довольной.

– Пусть победит достойнейший! – торжественно провозгласила она.

– Деремся насмерть, – сухо сказал Герцог Квинский. Лорд Кархародон встал в позицию.

– Защищайтесь, мосье! – воскликнул Герцог и со звоном скрестил свой клинок со шпагой противника.

Однако, несмотря на столь воинственный клич и несомненное желание одержать верх над соперником, Герцог Квинский первоначально ограничивался осторожными парированиями, отступая, когда Лорд Кархародон приближался, и в то же время пытаясь угрожать его лицу концом своей шпаги. Постепенно Герцог перешел к более решительным действиям: он сделал несколько выпадов, но все они были парированы противником. Темп боя нарастал с каждым мгновением, и зрители, поначалу отпускавшие хвалебные реплики, один за другим смолкали и с напряженным вниманием следили за дуэлянтами: одним, скрытым за маской, и потому казавшимся совершенно невозмутимым, и другим, возбужденным и раскрасневшимся.

Действительно, развлечение на старинный манер оказалось нелегким. К своему удивлению, Герцог Квинский почувствовал, что поединок с Лордом Кархародоном отнимает у него значительно больше сил, чем бой с автоматом, но в то же время он с удовлетворением уяснил: его соперник фехтует в той же манере, что и инструктор. Железная Орхидея была не права, подозревая Лорда Кархародона в коварстве. Внезапно Герцог вспомнил об условиях поединка, о которых в пылу боя забыл. Умереть, чтобы более не воскреснуть, лишиться радостей жизни – такая перспектива теперь показалась ему малоприятной. По спине Герцога пробежал холодок. Минутная слабость безнаказанной не осталась. Герцог Квинский замешкался, и шпага Лорда Кархародона вонзилась ему в плечо. Герцог пошатнулся, но устоял на ногах. Он почувствовал боль и решил, что сейчас умрет, но, вспомнив об этикете, нашел силы произнести:

– Удачный выпад, мосье!

Послышался одобрительный возглас Железной Орхидеи. Обоснованно отнеся похвалу на свой счет и придя к мысли, что он не умер, Герцог Квинский приободрился, встал в позицию и с прежней уверенностью воскликнул:

– Защищайтесь, мосье!

На этот раз Герцог сразу же пошел в наступление. Но все его выпады Лорд Кархародон хладнокровно парировал. Вскоре Герцогу опять пришлось защищаться. Неожиданно он почувствовал, что его одолевает озноб, и, хотя боль в плече притупилась, каждое движение теперь давалось с натугой. Скованность дала себя знать. Шпага Лорда Кархародона пронзила ему левую руку.

– Удачный выпад, мосье! – машинально воскликнул Герцог.