— Этот дом высокей нашей почты.

— Почему у ящерицы людины пальцы?

— Наше радио очень оручее.

— Уж лучше я непокушанная пойду гулять.

— Исчезлая собака.

— Клевачий петух.

— Раздавитая муха.

— Креслые ноги.

— Махучий хвост.

(Несколько иначе у Чехова: «насекомая коллекция».)

Галочка четырех лет похваляется:

— Говорят: надень чулки — надеваю носки! Говорят надень носки надеваю чулки. Я вообще наоборотливая.

Мальчик услышал, как некая купальщица сказала на пляже:

— Я прямо с ума сошла. Купаюсь четвертый раз.

И спросил у матери часа через два:

— Куда она ушла, сумасошлатая?

Четырехлетняя Майя:

— Лес заблудительный, однойнельзяходительный.

Несмотря на всю свою причудливость, почти каждое из этих прилагательных, изобретенных малым ребенком, соответствует духу русской народной речи, и не было бы ничего удивительного, если бы в каком-нибудь из славянских языков оказались такие слова, как «червячее яблоко» или «заблудительный лес».

Из созданных ребенком прилагательных мне особенно пришлось по душе слово «блистенький»:

— Моя чашка такая блистенькая (блестящая и чистенькая сразу).

Блистенький — синтетическое слово. В нем слиты два разных слова, корни которых созвучны. Таково же услышанное мною недавно: бронемецкая машина.

Замечу кстати, что такое скрещение двух разных корней наблюдается не только в прилагательных. Например:

— Я поломою (мою полы).

— Где же твоя волосетка? (сетка для волос).

— Я безумительно люблю кисанек! (безумно плюс изумительно).

К этой же категории относится слово переводинки — переводные картинки.

Недавно мне сообщили о маленьком Юре, которого взрослые назойливо спрашивали:

— Чей ты сын?

Вначале он всякий раз отвечал:

— Мамин и папин!

Но потом это ему надоело, и он создал более краткую формулу:

— Мапин!

— Смотри, какая жукашечка ползет! (жук плюс букашечка).

— Давай сделаем из снега кучело! (куча плюс чучело).

Примеряет бескозырку:

— Шапка с морякорем (моряк плюс якорь).

Кира, лет двенадцати, крикнула:

— Мама, дай мне, пожалуйста, луксусу!

Я не понял, чего она хочет.

— Луксус — это лук с уксусом, — пояснила мне Кирина мать. — Кира, когда была маленькая, так быстро произносила «лук с уксусом», что у нее получался «луксус». Слово это осталось в нашей семье навсегда.

Владимир Глоцер в детстве кого-то обозвал подхализой (подхалим плюс подлиза).

Трехлетняя Таня Дубинюк:

— У моего папы тоже такой пиджакет (пиджак плюс жакет).

И вот гибрид паука с тараканом:

— Мама, я боюсь, на полу паукан!

Луксус, мапин, пиджакет, паукан, подхализа, волосетка, безумительно, блистенький — подобные составные слова создаются не только детьми. И.Е.Репин в своей книге «Далекое близкое» выразился, например, о газетных писаках, что они «шавкали из подворотни». Это была обмолвка. На самом деле он хотел написать «тявкали, как шавки», — но слово «шавкали» так выразительно, что отказаться от него было жалко, и я как редактор книги свято сохраняю его в репинском тексте.

Когда два схожих слова вклиниваются одно в другое так, что в результате получается новое, состоящее из двух приблизительно равных частей, это слово называется гибридным.