– Вы правы, капитан, нам выпала роль следопытов. Все зависит от того, чей это корабль, под каким флагом забрел в прибрежные воды… Словом, приказывайте и рассчитывайте на мою поддержку. Как-никак, нас двое.

– Но вам-то хоть приходилось принимать участие в каких-либо стычках, Грей? – сурово спросил Рольф, вновь передавая подзорную трубу штурману. Они приблизились к месту крушения еще шагов на сто, и очертания корабля теперь казались намного выразительнее. – Только говорите правду.

– И даже в двух абордажных боях.

– В них участвовала команда вашего корабля. Меня же интересует ваш личный опыт, поскольку многие капитаны участие своих юнг в подобных атаках не приветствуют.

– Вы не правы, капитан. Я лично принимал участие в этих абордажных боях, – обиженно поджал четко очерченные, выразительные губы Констанций. – Да мне, как я уже говорил, пришлось сражаться даже на дуэли. Это правда, не будь я адмиралом трех океанов.

– Вы уже ошарашивали меня этим сообщением. Не сомневаюсь, что за ним таится потрясающая история.

– Во всяком случае – правдивая.

– И кто же тот несчастный, кто осмелился сразиться с вами?

– Некий, как он называл себя, «отставной пират». Это произошло в тот же день, когда мы бросили якорь в порту Ямайки. Видели бы вы эту дуэль!

– Вот как?! – с нескрываемой иронией осмотрел Грея капитан. – И чем же она закончилась для вашего обидчика?

– Кажется, перед вами стою я, а не он, – вызывающе процедил штурман и, смерив Рольфа уничтожающим взглядом, припал к окуляру подзорной трубы.

– В самом деле, – невозмутимо признал барон.

– Э, да похоже, что это тот самый корабль, который атаковал нас. Корабль «каперов». Пример того, как порой стихия погибельно примиряет враждующих.

– Опять вы заговорили языком пастора, штурман.

– Скорее, языком поэта.

– Убирайтесь к дьяволу, – добродушно поморщился барон фон Рольф. – Лучше осмотрите пистолет. Ибо еще неизвестно, каким языком заговорят с нами уцелевшие пираты.

– Увидев нас, они вздрогнут.

Встретившись с озорным взглядом Грея, барон не выдержал и рассмеялся. Еще через мгновение они уже смеялись вдвоем.

– Жаль, что вы не девушка, Грей.

– Почему вдруг обязательно «девушка»?

– Или женщина, если такое определение устраивает вас больше.

– Не будем выяснять: девушка, женщина, – почти зарделся Констанций. – Вопрос в сути. Хорошо, был бы женщиной, что тогда?

– Извините, вам это шло бы… Есть в вас что-то такое… озорное, что ли.

– Ожидаете, что оскорблюсь и вызову на дуэль?

– Я ведь шутя. Кстати, эта, первая и единственная в вашей жизни, дуэль возникла из-за женщины?

– Из-за кого же еще она может возникнуть?

– Красивой?

– Думаю, что очень. Так мне казалось. Во всяком случае, допускаю.

– Что значит «казалось, допускаю…»? Вы что, никогда не видели ее?

– Видел, но со стороны всегда виднее. Как по мне, так она, должно быть, достаточно красива.

– То есть вы ее не любили? – спросил Рольф, вновь припадая к окуляру подзорной трубы.

– Ну, я… собственно… и не мог любить ее.

– Почему не могли? Только потому, что она замужняя? Для истинного рыцаря преградой это никогда не было.

– Да нет, она не замужняя, но…

– У нее появился другой? Которого вы сразили на дуэли?

– Тот, кого я сразил, всего лишь пытался неудачно шутить по поводу женственности той особы, честь которой мне пришлось защищать.