Мак-Табб поравнялся с ним.

— Болит голова? — спросил он.

— Немного, — солгал Билли. — Здесь начинается маленький подъем, Рукки. Подгони-ка собак!

— Маленькая здесь, — сказал он. — Поди-ка, познакомься с ней, Рукки. Я хочу заглянуть туда — все ли там в порядке.

Он спокойно вошел в хижину и тихо притворил за собой дверь. Внутренняя дверь была полуоткрыта, как он оставил ее, и он заглянул туда с безумно бьющимся сердцем. Больше он не мог колебаться. Он вошел и окликнул ее по имени.

— Изабелла!

На кровати что-то задвигалось, и он был поражен внезапностью, с какой Изабелла вскочила на ноги. Она отдернула занавеску на окне и стояла перед ним, озаренная светом. Билли увидел ее голубые глаза, горящие странным огнем и устремленные прямо на него. Щеки ее пылали густым румянцем, и он слышал жесткое дыхание, вырывавшееся из ее полуоткрытых губ.

— Я нашел хижину траппера, Изабелла, — и мы отправим туда малютку, — сказал он. — Там ей будет хорошо. И мы послали за помощью, за женщиной…

Он остановился, ужас сковал его язык. Он ясно видел теперь безумие в глазах Изабеллы. Она опять задернула занавеску, и они остались в полутьме. И слова, которые она шептала, были еще ужаснее горящего в ее глазах безумия:

— Вы не убьете ее? — жалобно бормотала она. — Вы не убьете мое дитя? Вы не убьете ее?..

Она шатаясь добралась до кровати, все снова и снова повторяя те же самые слова. Билли не решался пошевелиться, пока она не легла. Вся кровь в нем застыла. Он на коленях подполз к ней. Его руки погрузились в мягкую волну ее волос, но он не ощущал больше их прикосновения. Он пытался говорить, но слова не сходили у него с языка. Потом вдруг она оттолкнула его, и он увидел в полутьме блеск ее глаз. На минуту она как будто пробудилась от бреда.

— Это вы… вы… вы помогли убить его! — простонала она. — Это — закон… а закон — вы. Он убивает… убивает… убивает… а исправить не может… когда сделает ошибку… Он был невиновен… а закон… и вы… преследовали его, пока он не умер. Вы — убийца!.. Вы убили его!.. Вы убили меня. И вы не будете наказаны… никогда… никогда… ведь вы — закон… а закон может убивать… убивать… убивать…

Она со стоном откинулась назад, а Мак-Вей все стоял перед ней на коленях, не произнося ни звука, не смея пошевелить пальцами, потонувшими в ее волосах. Наконец ее дыхание стало как будто спокойнее. Тело менее напряженным. Он заставил себя встать и выбраться в другую комнату, закрыв за собой дверь.

Несмотря на бред, Изабелла говорила правду. Она навсегда вырыла между ними пропасть. Закон убил Скотти Дина. А закон — это был он сам. А для закона не бывает наказаний, если даже он отнимет жизнь у невинного.

Он вышел на воздух. Мак-Табб был в палатке. Вечерний мрак окутал угрюмый лес. Небо над ним было тяжелое и низкое. И вдруг Мак-Вей с громким криком вскинул руки над головой и проклял этот закон, который не подлежит наказанию, закон, который убил Скотти Дина. Ведь закон это был он сам, а Изабелла назвала его убийцей.

— Однако этот удар вас здорово перевернул, — сказал он. — Вы совсем больны.