Брат Дилан склонил голову набок, вздохнул, как вздыхают взрослые над словами неразумного дитя, запутавшегося в собственном вранье. Но ствол бластера по-прежнему упирался в висок Энни. Брат Дилан, словно неразумному ребенку, стал объяснять Шишелу:

    -  Мы - Люди Янтарного Храма - вот уже не одно поколение имеем дело с Камнем и с его Избранниками. Ясно, что он причинит вам много неприятных минут. Но совесть ваша будет чиста. И есть еще одно соображение... - Он запнулся, видно оценивая, как то, что ему предстоит сказать, отзовется на поведении Шишела. Оба ствола недвижно застыли, готовые в любой момент сделать свое дело. - Ваш человек совершенно напрасно взял ту вещь... Видите ли, - продолжил наконец брат Дилан, с каким-то затруднением выговаривая слова, - теперь осталось уже совсем немного времени до того момента, когда Камень... когда само существование Скрижали Дурной Вести утратит всякий смысл...

    «Да про какую вещь он мне талдычит, козел его забодай? - подумал Шаленый. - Разобраться надо с Уолтом... или с Гариком...»

    -  Ну, утратит, - недоуменно спросил он вслух. - И что тогда?

    БратДилан, продолжая болезненно морщиться, посмотрел Шишелу в глаза:

    -  Сам Бог на небе не знает, что будет ТОГДА... - Это было последнее, что он сказал в жизни.

    Пуля снесла полчерепа брата Дилана и просвистела в полусантиметре от левого уха Шишела. Брызги крови и мозга ударили ему в лицо. Не говоря худого слова, он грянулся ничком оземь и недоуменно заглянул в ствол своего кольта. Тот был ни при чем. Ни сном ни духом. Потом Шишел отыскал глазами Энни - та, слава богу, была жива и невредима. Как и Шишел, она вовремя упала на землю и теперь вертела головой, пытаясь сориентироваться в происходящем. Брат Дилан неподвижно лежал рядом. К счастью, его бластер так и не выпалил прежде, чем душа его хозяина рассталась с телом. Шишел махнул Энни - «давай сюда!».

    Стрельба стояла на Сурабайя - тихий ураган еле слышных хлопков, изредка прерываемый вскриками, короткими командами и другими разнообразными звуками, сопровождающими втихую идущее побоище. Между темневшими вокруг корпусами флайеров и каров перебежками проскакивали тени то ли братьев, то ли, неведомых нападавших, изредка подсвечиваемые вспышками выстрелов и разрядов.

    «На полицию вроде не похоже, - прикидывал в уме Шишел, - те бы всю компанию окружили и в мегафоны орали бы - сдавайтесь, мол... Так кого же на мою голову хрен принес?..»

    Тем временем Энни короткими бросками по-пластунски добралась до него.

    -  У вас все лицо в крови... - ужаснулась она.

    -  Жми туда! - махнул Шишел в сторону прохода на Гранд-Театрал. - Я прикрою сзади. Я - заговоренный...

    И тут им неожиданно помог, приняв на себя всеобщее внимание, сам Советник Георгиу. «Черный Принц-700» взревел движком, что для такой машины означало выход на какую-то запредельную мощность, и ломанул прямо на нападавших. До смешного тихо захлопали выстрелы, и зло затрещали разрядники. Но цели своей все эти виды огня не достигли. Отшвырнув к противоположной обочине неслабого вида флайер и словно кегли сбив подвернувшиеся ему на пути две или три еле различимые в темноте фигуры участников сражения, «Принц» рванул по прямой вдоль Сурабэйя и, своротив пожарный гидрант - со всеми вытекающими из этого последствиями, - завернул за угол на Квинт-авеню и исчез из поля зрения.

    Пригибаясь до самой брусчатки Сурабайя-стрит, они зигзагами кинулись в направлении еле заметной в наступившей тьме щели между зданиями.