«Если один из этих двуногих непроходимо туп, то другой уж точно умнее», — подумалось Ригоберто. Вот только невозможно было определить, кто именно: счет был ничейный. В гостиной воцарилась давящая нескончаемая тишина; чтобы скрыть напряжение, все трое уставились на полки с книгами. Час пробил, догадался Ригоберто. Он немного волновался, но любопытство брало верх: что же будет дальше? Нелепо, но в своих стенах, в окружении книг и гравюр, хозяин дома чувствовал себя защищенным.

— Ну что ж, дядюшка, — произнес Мики, часто заморгав, чуть-чуть не донеся мизинец до рта, — полагаю, настал момент взять быка за рога. Давай поговорим о печальных делах.

Эскобита потягивал минералку из полупустого стакана, слышно было бульканье пузырей. Он то и дело почесывал лоб, глазки его перебегали с брата на Ригоберто и обратно.

— Печальных? Отчего же печальных, Мики? — картинно изумился Ригоберто. — Что случилось, ребята? У нас опять проблемки?

— Тебе отлично известно, что случилось, дядя, — оскорбленно взвизгнул Эскобита. — Пожалуйста, не прикидывайся.

— Так ты имеешь в виду Исмаэля? — продолжал дурачиться хозяин. — Вы о нем хотите поговорить? О своем отце?

— Мы стали поводом для сплетен и посмешищем для всей Лимы, — театрально декламировал Мики, с наслаждением покусывая палец. — Тебе это наверняка известно, потому что об этом знает каждый камень. В этом городе, а возможно, и во всем Перу теперь ни над чем так не смеются. Никогда в жизни не мог я представить, что наша семья будет замешана в подобном скандале.

— В скандале, который ты мог предотвратить, дядя Ригоберто, — с горечью объявил Эскобита и состроил плаксивую гримасу. Казалось, он только теперь заметил, что стакан его опустел. Эскобита с преувеличенной осторожностью поставил его на столик.

«Сейчас идет мелодрама, потом начнутся угрозы», — констатировал про себя Ригоберто. Он, естественно, был встревожен, но происходящее все больше его увлекало. Хозяин дома смотрел на близнецов как на парочку низкопробных актеров; лицо выражало любезность и внимание. Непонятно отчего, но ему хотелось смеяться.

— Я мог предотвратить? — Ригоберто как будто растерялся. — Не понимаю, что ты имеешь в виду, племянничек.

— Ты человек, к словам которого папа всегда прислушивался, — пафосно воскликнул Эскобита. — Быть может, единственный, чье мнение для него имело вес. Ты это прекрасно знаешь, дядюшка, так что не надо крутить. Пожалуйста. Мы сюда пришли не в загадки играть. Пожалуйста!

— Если бы ты дал ему совет, если бы ты возразил, если бы указал ему на всю дикость его намерений, этого брака удалось бы избежать. — Мики слегка пристукнул по столу. За время разговора он сильно переменился: на дне светлых глаз извивались гадюки, голос уже закипал.

Ригоберто услышал музыку внизу на набережной: это была флейта-свисток точильщика ножей. Сигнал всегда раздавался в одно и то же время. Пунктуальный парень. Надо бы с ним наконец познакомиться.

— К тому же этот брак ломаного гроша не стоит, поскольку все это полный вздор, — добавил Эскобита. — Просто балаган, не имеющий никакой юридической силы. И это тебе тоже известно, дядюшка, ведь ты как-никак адвокат. Так что, если ты не против, давай говорить без выкрутасов. Будем называть вещи своими именами.

«Что пытается выразить этот недоумок? — спрашивал себя дон Ригоберто. — Оба они совершенно не к месту используют всякие присловья, расхожие словечки, не понимая, что они означают».