|
Отец читать не умел, так что мальчик сам оглашал для него дневниковые записи и был счастлив, видя, как от похвал учителей Алиньо раздувается как индюк. Ни в одной из средних школ Чулуканаса для Фелисито места не нашлось, и, чтобы мальчик продолжал учиться, отец с сыном перебрались в Пьюру. К радости Алиньо, Фелисито приняли в «Сан-Мигель-де-Пьюра», лучшую муниципальную школу в городе. Повинуясь отцовскому приказу, мальчик скрыл от учителей и одноклассников, что его отец зарабатывает на жизнь разгрузкой товаров на Центральном рынке в Гальинасере, а по ночам вывозит мусор с городских улиц. И все это — ради того, чтобы сын продолжал учебу, чтобы, повзрослев, не был батраком, грузчиком или мусорщиком. Совет, данный отцом перед смертью, — «Никогда не позволяй себя топтать, сынок» — сделался девизом Фелисито на всю жизнь. И теперь он тоже не даст себя топтать этим бандитам, поджигателям, похитителям, треклятым ублюдкам.
— Мой отец никогда не просил милостыню и не позволял себя унижать, — закончил коммерсант. — Я вижу, ваш отец был человеком таким же достойным, как и вы сами, дон Фелисито. Клянусь, я никогда не попросил бы вас его предавать, — заверил капитан. — Я прошу только о трюке, об обмане: просто поместите в «Эль Тьемпо» нужное им объявление. Они подумают, что вы сломались, и отпустят Мабель. Вот что сейчас важнее всего. Шантажисты выйдут из тени, и мы сможем принять бой. В конце концов дон Фелисито уступил. Вдвоем с капитаном Сильвой они сочинили текст, который должен был появиться в газете на следующий день: БЛАГОДАРНОСТЬ МНОГОСТРАДАЛЬНОМУ СПАСИТЕЛЮ АЙЯБАКСКОМУ Благодарю всей душой Многострадального Спасителя Айябакского, который, в бесконечной своей милости, даровал мне чудо, о котором я просил. Эту благодарность я сохраню навсегда и всегда буду готов следовать по путям, кои Его великая премудрость и милосердие пожелают мне указать. Благочестивый прихожанин В эти дни, когда тянулось ожидание ответного шага со стороны мафиози, Литума получил весточку от братьев Леон. Им удалось уговорить Риту, супругу Обезьяна, отпустить его из дому вечером, так что вместо обеда в субботу устроился дружеский ужин. Они встретились в китайском ресторанчике неподалеку от Лурдской обители. Сержант оставил свою форму в пансионе супругов Каланча и явился на ужин как штатский человек, в своей единственной тройке. Накануне Литума отнес костюм в прачечную — почистить и отгладить. Галстука надевать не стал, зато купил себе на распродаже новую рубашку. Заплатил уличному мальчишке, чтобы тот надраил его ботинки, а перед самой встречей с двоюродными братьями принял душ в городской бане. Узнать Обезьяна оказалось сложнее, чем Хосе. Вот уж кто и вправду переменился. И не только внешне, хотя Обезьян порядком растолстел по сравнению с юными годами, волос осталось мало, под глазами залегли сизые тени, на висках, вокруг рта и на шее скопились морщинки. Одет он был в элегантный костюм спортивного стиля и мокасины, как у белого. Одна цепочка украшала его шею, другая — запястье. Но больше всего изменились манеры: перед Литумой предстал спокойный, уверенный в себе человек, открывший главный секрет существования и способный ладить со всеми на свете. Не осталось ни следа от шутовства и обезьянничанья, которыми он отличался в детстве, за которые и получил свое прозвище. Обезьян обнял двоюродного брата: — Как чу́дно снова встретиться с тобой, Литума! — Нам не хватает разве что спеть гимн непобедимых, — рассмеялся Хосе. И, подозвав официанта-китайца, заказал на всех холодного пива из Куско. Поначалу разговор шел непросто, вымученно: разбор общих воспоминаний скоро начал перемежаться долгими паузами, натянутыми улыбками и беспокойными взглядами. Много воды утекло, каждый из троих жил теперь своей жизнью, и трудно было воскресить былое дружество. |
