И тут же начальственная Александра Григорьевна сделалась какой-то близкой, своей. Даже захотелось встретиться с ней еще раз. Закружило голову ликующее предчувствие безусловной победы в тендере… Не желая продолжать диалог при бдительной секретарше, Лисаева, однако, охладила его пыл, казенно произнеся:

– Мы готовы детально ознакомиться с вашим проектом. О результате вам сообщат особо. Если возникнут неясности, вам перезвонят. – И лишь на секунду мелькнул в ее глазах озорной огонек, когда она спросила: – Скажите, вы оставили свои данные для связи?

Летуев суетливо закивал, невольно становясь в позу просителя. Впрочем, для секретарши это казалось вполне обыденным явлением: так в кабинете Александры Григорьевны вели себя все приглашенные…

Глава 5. Позарастали стежки-дорожки

Бедный, бедный Леха Летуев! Все как в песне: «Ален Делон не пьет одеколон!» Сколько лет он ограничивался легкими необязательными связями, женщины, которых сам он в беседе с друзьями называл «жены на час», шли в его жизни бесконечной чередой. Глубоко, видно, въелась та школьная измена друга. Глубоко укоренила в нем привычку стоять, ни на кого не опираясь; никому не доверяя. В крайнем случае – быть опорой себе самому. Он и друзей-то настоящих с тех пор не завел – так, деловые партнеры, приятели. Вместе парились в бане, выпивали, ездили на охоту. Но даже в сильном опьянении Леха чувствовал: словно невидимое прозрачное стекло стоит между ним и остальными. Чем ближе к нему оказывался человек (мужчина или женщина), чем теснее было их общение, тем меньше хотелось пускать его в свой внутренний мир. В его душе как будто была воздвигнута крепость с чудесным внутренним двориком, ворота в который закрылись еще тогда, в десятом классе. И на кой черт все это случилось? Ведь с Сашкой Данилиной все с самого начала пошло по-другому.

Конечно, она позвонила – буквально через день. Леха сидел в офисе – ждал встречи с очередным заказчиком. И, когда услышал в мобиле ее голос, вдруг вспомнил ее всю – такой, какой она была в школе: тоненькой, озорной и симпатичной. Вспомнил, как она постоянно околачивалась рядом с ним, а он просто не брал ее присутствие в расчет: еще бы, проблемы были совсем другие!

Неожиданно вспомнил, как Сашка пригласила его на белый танец на выпускном. Дашков тогда заржал, а Элька демонстративно отвернулся.

И он лениво буркнул в ответ:

– Не танцую, – не хотелось оставлять Леньку и Эльку одних…

– Алексей Николаевич? – спросила она. – У нас имеются некоторые вопросы к вашему проекту.

И Алексею Николаевичу доставило большее удовольствие назвать ее Сашенькой и договориться о встрече в кафе.

Кафе, где они встретились, располагалось на проспекте Мира, недалеко от офиса «Стройсервиса», и называлось «Фламинго». Кормили здесь вкусно и сытно, и раньше, когда от одиночества Леха завел собаку, он не стеснялся забирать для нее пакет с остатками трапезы – обстановка здесь царила непринужденная. Леха пришел первым – и, когда появилась Сашенька, с радостью отметил и стройность ее фигуры, и неплохой высокий бюст (страшно не любил обрюзглых чиновных теток). В ресторане Лисаева чувствовала себя столь же свободно, как в рабочем кабинете, – видимо, не чуждалась простых житейских радостей. И разговор у них завязался сразу. Заговорили о прошлом, о школе, Сашенька напомнила Летуеву о своем давнем увлечении им, даже с юмором пожаловалась:

– Ты и внимания на меня не обращал. А я – не знаю, что отдала бы, чтобы очутиться на месте хитрого Эльки!

Первая распитая бутылка сблизила их окончательно.