– Они звонили... – Незачем было спрашивать, кто такие эти "они".

 "Они" все время звонили домой Травенти, не без оснований полагая, что на вилле Франчезе телефон прослушивается. То, что телефон Травенти тоже прослушивается, с неохотного позволения семьи, "они", видимо, в точности не знали. – Рикардо говорит, что он должен встретиться снами на прежнем месте. Говорит, что сам принял сообщение, поскольку его родители в больнице.

 Он не хочет их беспокоить. Говорит, что подъедет на своем мотороллере.

 Ченчи уже шел к дверям, в полной уверенности, что я последую за ним.

 Рикардо, младшему брату Лоренцо, было только восемнадцать, и поначалу никто не собирался втягивать в дело двух этих мальчиков. Джорджо Травенти, как адвокат, согласился быть посредником между Паоло Ченчи и похитителями.

 Он принимал сообщения для Ченчи и должным порядком передавал ответы. У самих похитителей тоже был посредник. Тот самый ОН, с которым и разговаривал Джорджо Травенти.

 Временами Травенти приказывали забрать из определенного места, но не всегда одного и того же, пакет. И вот теперь как раз туда мы и ехали. Это был не просто почтовый ящик, в котором мы находили доказательства, что Алисия до сих пор жива, или просьбы от нее, или требования от НЕГО, или, наконец, как в начале этого вечера, указания насчет того, куда отвезти выкуп, но еще и место, где Джорджо Травенти встречался с Паоло Ченчи, чтобы с глазу на глаз обсудить происходящее. Им не особенно нравилось, что карабинеры подслушивают по телефону каждое их слово, и я вынужден был согласиться, что инстинкт их не подвел.

 Ирония была в том, что поначалу Ченчи обратился к Травенти как к своему адвокату просто потому, что Джорджо Травенти не слишком хорошо знал семью Ченчи и потому мог работать для нее спокойно. С тех пор все семейство Травенти решительно взялось за освобождение Алисии. Дошло до того, что ничего уже не могло удержать Лоренцо от намерения самому отвезти выкуп. Я не одобрял его все более эмоционального вмешательства в дело – меня самого не раз об этом предостерегали, – но остановить его я был не в силах, поскольку все Травенти были упрямыми и решительными людьми. Они оказались верными союзниками в тот момент, когда Ченчи больше всего нуждались в них. Действительно, до той карабинерской засады события развивались гладко, насколько это возможно при похищениях. Выкуп в шесть миллионов сбили до десятой части, и Алисия, по крайней мере до нынешнего полудня, была жива и в здравом уме – она читала вслух из сегодняшней газеты и говорила, что с ней все в порядке.

 Единственное утешение в нынешней ситуации, думал я, ведя "мерседес"

 Ченчи к месту встречи, – что похитители еще разговаривали с нами. Любое сообщение лучше, чем труп в канаве.

 Место встречи было выбрано тщательно – выбрано ИМ, – так, что, даже если карабинерам и хватило бы людей в штатском для постоянного наблюдения в течение многих недель, они проглядели бы момент передачи сообщения. Это уже случилось по крайней мере один раз. Чтобы запутать дело в период наиболее пристального наблюдения, сообщения передавали в других местах.

 Мы ехали к ресторану у шоссе в семи милях от Болоньи, где посетители бывали даже ночью – проезжие, которых ни по имени не знали, ни в лицо не запоминали, каждый день другие.