Это был Лёц — я сразу узнал его. Он был в длинной, до колен кольчуге и орденском белом плаще, а в правой руке держал меч, ту самую скале, которую когда-то показал мне в замке Гальдвика. И еще, Лёц улыбался.

— Я знал, что это твоих рук дело, — сказал он, продолжая улыбаться. — Все к этому шло. Непобедимый Ллэйрдганатх должен был прийти сюда, и он пришел. Прямо ко мне в руки. Вот ведь как бывает.

— Мне не нужна твоя жизнь, Лёц, — сказал я. — Отдай мне де Клерка и Веронику, и я обещаю, что ты уйдешь отсюда живым.

— Неужели? — Лёц выбросил руку с мечом вперед, направляя на меня его острие. — Я должен пасть на колени и благодарить тебя за милосердие, так, крейон? Целовать тебе ноги? Не дождешься. Это был мой план, и он сработал.

— Какой, к чертям, план?

— Я недооценил тебя во время нашей первой встречи, крейон. Это была моя первая ошибка. Там, в замке Гальдвика, я принял тебя за шутку богов, за недоразумение — крейон, каким-то образом получивший дар находить купину ши. Ты показался мне забавной человекоподобной зверюшкой, которую я хотел использовать в своих целях. Но все вышло немного иначе. Сначала я не мог понять, почему мой план сорвался так неожиданно, но потом узнал, кто ты на самом деле.

— Маргулис рассказал, так?

— Он прояснил, откуда ты взялся в Элодриане. Но я и до разговора с ним следил за твоими подвигами, Ллэйрдганатх. За твоим походом в Арк-Альдор, за тем, что было в Роэн-Блайн. Ты молодец, говорю искренне. В тебе есть некая целеустремленность, свойственная людям одаренным судьбой. Плохо было лишь одно: все, что ты ни совершал, ты делал во вред Звездному Ордену. К сожалению, я не мог лично заняться тобой — король Готлих был очень заинтересован в скорейшем окончании важнейшей для Вальгарда работы здесь, в святилище Арк-Даира. Это была моя работа, мое начинание, и она отнимала у меня все время. Плюс старый дурак Валленхорст очень мешал мне. Он не верил в то могущество, которое я смог обрести, и боялся меня. Мне пришлось избавиться от него и прочих чванных высокородных выродков, стоявших на моем пути. И я совершил вторую ошибку, занялся Валленхорстом и упустил время, которое ты, в отличие от меня, не терял впустую. — Лёц сделал шаг мне навстречу. — Но зато именно я придумал, как заманить тебя в ловушку.

— Лёц, ты бредишь. Ты проиграл, Волчье Логово захвачено. Мы перебили вильфингов, Белых Монахов и охрану замка. Поздно ловить меня в силки.

— Самое время! — Лёц перешел на восторженный полушепот. — Знаешь, я много дней и ночей мечтал об этой встрече. О том, как взгляну в глаза убийцы Вечных, прежде чем покончить с ним раз и навсегда. И поскольку это наш с тобой последний разговор, я объясню тебе, почему ты умрешь здесь и сейчас. Если, конечно, Маргулис не открыл тебе всего.

— Маргулис мертв. Он не учел, что гаттьены бывают проворнее даже самых искушенных магов.

— Вот! Твоя ручная кошка убила его. Не ты. Ты не смог бы убить муху у себя на носу. Без своей гаттьены ты ноль, ничтожество, кусок крейонского дерьма, вообразивший себя спасителем мира! Но только твое главное оружие погубило тебя. Почему Уитанни не с тобой? Не знаешь? А я знаю. — Лёц сделал еще один шаг навстречу мне, и я невольно отступил назад. — Ты испугался за нее. Страх, который именно я вселил в тебя. Маргулис только намекнул мне про серебряные пули, но я сразу понял, как заменить сумеречную сталь ши.