Я ткнул его золотым концом посоха. Латник перестал орать, уставился на меня выпученными глазами. У меня не было времени выслушивать его благодарности: бледный, как привидение Даэг обратил мое внимание на балкон над воротами цитадели, где появились зловещие белые фигуры.
— Отступайте! — заорал я во всю глотку. — Назад!
Миг спустя меня накрыла волна леденящего мертвящего холода. Даже в катакомбах Роэн-Блайн я не испытал такого. Меня будто швырнули в горную реку: дыхание перехватило, сердце остановилось, крик замер в горле, будто сам воздух замерз у меня в гортани. Хрипя и силясь сделать вдох, я упал на колени, сжимая посох. На долю секунды пришло просветление, меня обдало жаром, а потом адский мороз вновь вцепился в меня когтями, и я с ужасом понял, что закружившая вокруг меня колдовская метель очень скоро выпьет из меня жизнь. Сквозь бурлящую белесую мглу я увидел скорчившегося Даэга: старый эльф лежал на боку, скорчившись, и одежда его серебрилась от инея.
Нет, нельзя, невозможно так погибать! Я должен сопротивляться, я должен это остановить…
Обморочная пелена вновь прорвалась: я как в кошмаре увидел свою руку, побелевшую, ставшую похожей на руку манекена, вцепившуюся в край повозки. Увидел перстень Тхан-ха-Григга на безымянном пальце. Колдовское кольцо, полученное в подземельях, полных пламени и адского жара. Внутри алого камня яростно билась скрытая в нем искра. И я вспомнил слова, сказанные в Арк-Альдоре эльфом-вампиром:
— У Перстня Темного много полезных свойств, но самое важное — его сила Отражения. Оно защитит тебя от магического оружия, основанного на стихиях Разрушения.
Руна «Джель». Сосредоточиться и скастовать руну «Джель». Господи, только бы сердце не остановилось от такого холода!
Вот оно. Искра вспыхнула ярче. Тяжелый мертвый голос Тхан-ха-Григга зазвучал в моем сознании, помрачненном дьявольским холодом: «Настал час Темной школы Арк-Альдора, мой час, юноша. Наконец-то у меня и моих собратьев, которые сейчас покоятся в недрах этой горы, появился шанс доказать свою правоту. А правда эта — она незамысловата. Одной стихии Разрушения надо противопоставить другую. Лесной пожар гасят встречным пожаром».
Пожар, встречный пожар. Отразить силу морозного дыхания Айтунга, холод Мертвой Души огнем. Пекельным пламенем преисподней.
Ха!
Перстень на моей руке взорвался, разлетелся мириадами алых ослепительных светляков по двору. Меня обдало живительным жаром, смертное оцепенение сменилось пьянящей сумасшедшей радостью человека, прошедшего по краю гибельной пропасти и не упавшего в нее. Искры вокруг меня завертелись смерчем, рядом с повозкой прямо из земли ударил фонтан гудящего пламени, потом еще один, еще. Бешено заржали лошади, испуганные огнем. Преодолев дурноту, я поднял глаза и увидел, как на балконе, где еще несколько секунд назад ворожили проклятые Белые Монахи, бушует белое яростное пламя.
— Урааааа! — завопил я. — Ураааа! Тейо, у меня получилось! Получилось, бля!
Эльф не отвечал. Я ткнул его посохом Алиль, но Тейо даже не шелохнулся. Широко открытые глаза старика смотрели на меня бесстрастно и спокойно, и в них замерзли слезы.
— Тейо! — Я, не отдавая себе отчета в том, что делаю, начал тормошить старика. — Тейо, нет! Тейо, очнись!
Он не очнулся. Вокруг нас кипел бой, гремели выстрелы, ржали лошади, кричали люди и продолжали бушевать фонтаны огня, а старый колдун продолжал смотреть на меня остановившимся навсегда взглядом.
— Чтоб тебя, старик! — прошептал я, закрывая Тейо глаза. — В такой момент. Не мог подождать немного…
— Эй! — Джарли буквально вцепился мне в плечо железными пальцами. Он был забрызган кровью с головы до ног, на кирасе отчетливо виднелись свежие вмятины. |