– Курс? – не оборачиваясь, быстро спрашивает командир.

– Триста пятнадцать.

– Пишите в журнал: приняли решение идти к цели. Срочно определите нашу скорость и скорость цели.

Спешу вниз. Приказываю Баландину дать пеленг и дистанцию до цели. Он быстро вращает ручку развертки.

Теперь я должен определить скорость цели. Как быстро она идет? Наношу на карту свое место, пеленг цели, жду три минуты и снова наношу свое место, новый пеленг цели... Быстро высчитываю. Есть! Цель движется со скоростью около семи узлов.

Выбегаю на мостик, докладываю. Что это с командиром? Проклятие!

На море наваливается густой туман. Он обкладывает все вокруг. Он закрывает даже темноту.

Мы медленно, нехотя спускаемся в штурманскую рубку. Теперь стоять на мостике бесполезно.

По очереди прикладываемся к глазку локатора. Идут томительные минуты.

– Остановилась! Цель остановилась! – вдруг быстро говорит Баландин.

Остановилась? Почему? Что это? Маневр? Хитрость? Или какая-то неизвестная причина?

Теперь вся надежда на локатор. Баландин, припав к резиновой прорези экрана, напряженно следит за целью. Внезапно он начинает нервно крутить ручку развертки. Что случилось?

– Цель пропала!

– Малый ход! – говорит командир.

Наверху, на мостике, ничего не видно уже в нескольких метрах. Серая мгла закрыла корму, нос...

– Придется идти на одной машине... – говорит Алексей Дмитриевич.

Мы осторожно пробираемся в тумане. Наши огни погашены. Тишина. Слышен только ровный плеск волн.

Проходит час, второй. Мы продолжаем кружить в тумане. По-прежнему локатор не может поймать цель. Неужели ушла?

Встают самые различные предположения. А вдруг это подводная лодка? Может быть, она погрузилась и ушла под водой?

– Силуэт! – вдруг тихо говорит один из сигнальщиков, стоящий рядом со мной.

Но сколько я ни вглядываюсь, я не могу различить ничего, кроме серой стены тумана. Может быть, сигнальщику показалось?

– Вижу силуэт! – подтверждает второй сигнальщик.

Теперь и я вижу еле различимый, почти слившийся с туманом силуэт небольшой шхуны.

– Говорить шепотом! – быстро бросает командир. – Штурман, определите место, быстро! Приготовьтесь к высадке – пойдете с осмотровой группой!

– Есть!

Осторожно, стараясь не шуметь, спускаюсь вниз. Пытаюсь привести в порядок мысли. Мне – первый раз в жизни – быть командиром осмотровой группы!

Но сначала я должен определить точное местонахождение шхуны и нанести его на особую карту. Я должен предъявить эту карту экипажу судна-нарушителя как счет, и нарушитель должен поставить на карте свою подпись, признать, что он нарушил нашу границу, забрался в чужой дом.

Готово. Место отмечено. И тут же по внутренним громкоговорителям прозвучала команда: «Осмотровой группе приготовиться к построению!»

Я моментально ныряю в свою каюту. Пытаюсь представить себе, что происходит наверху. Наверное, мы уже подплываем к шхуне!

Один за другим подходят матросы осмотровой группы: рулевой Тарасов, сигнальщик Шестериков, главстаршина Холод, матрос Тоцкий. Торопясь, выдаю им пистолеты, ножи, карманные фонари, индивидуальные пакеты. Шестериков берет ракетницу, сигнальные флажки. Все четверо смотрят на меня.

И вдруг я вспоминаю – инструктаж. Я обязан проинструктировать группу. Стараюсь говорить спокойней, попутно припоминая все те бесчисленные тренировки, которые проводил со мной командир.

– Туман, будьте осторожней... – Я поочередно смотрю в глаза каждому. Это трудно, и только сейчас я понимаю, что такое быть командиром осмотровой группы.

Что же еще сказать? И вдруг проносится: а ты? Сам себя ты проинструктировал? А, какая ерунда лезет в голову!.