– Наверх!

Мы выбегаем на палубу, строимся у борта. Вот она, шхуна, совсем близко. Мы подходим к ней совершенно бесшумно. Молодец, ох, какой молодец командир, подвел нас к самому борту! Так и есть: на шхуне даже не заметили нашего приближения, не услышали ни звука!

– Пошел! – быстро говорю я, и мы разом прыгаем на палубу шхуны. Бросаюсь к ходовой рубке. Человек за штурвалом показывает мне ладони: мол, оружия нет.

– Капитан? Кэптэн? Маетэ? – говорю я.

– Я, я! – Человек кивает головой.

Я оборачиваюсь. Два человека у люка в кубрик растерянно смотрят на меня.

– Команду – в кубрик! – приказываю я. Тоцкий и Шестериков делают шаг вперед, и двое исчезают в люке. Тем временем Холод и Тарасов спускаются в машинное отделение.

Я снова поворачиваюсь к капитану. Отдаю под козырек – этого требуют международные нормы – и говорю:

– Я офицер пограничных войск СССР! Национальность судна, цель плавания?

Тот, кто назвал себя капитаном, пожимает плечами:

– Найн, найн... Нэ поньмай...

Прикидывается? Или действительно не понимает? Пытаюсь объяснить по-английски.

– Наин, найн... – потерянно опустив глаза, твердит капитан.

Меня берет зло. Я расстегиваю сумку, достаю карту, передаю капитану.

– Подписывай! А ну, подписывай!

Видимо, что-то в моем голосе испугало капитана. Он вздрагивает. Послушно берет протянутую ручку. Я незаметно оглядываю его. Молодой парень лет двадцати семи. Щетина на щеках. Поношенный свитер. Серые, спрятанные куда-то вовнутрь глаза.

– Найн! – внезапно поняв, что я от него требую, говорит он, вглядываясь в карту. – Найн, найн! Хир... – Его палец показывает место в нейтральных водах. Я быстро оглядываю рубку. Есть! Вот она, раскрытая прокладочная карта. Поймав мой взгляд, капитан растерянно отворачивается: проморгал... Я беру карту. Прокладка курса здесь обрывается точно на линии нашей госграницы.

– А ну, гляди! Гляди! – кричу я.

Капитан поднимает голову вверх. Что это с ним? Машет рукой: ветер, ветер! Его сдуло ветром...

– Наверх смотришь? Нет, сюда смотри!

Поняв, что дальше отпираться бессмысленно, он подписывает свое «место».

И только спустившись в капитанскую каюту, я узнаю истинное лицо «сдутых ветром». Вдоль стен сверкает никелем самая совершенная аппаратура, среди которой и новейшая навигационная система «Декка», позволяющая определять место судна с точностью до девяноста метров!

Эта радионавигационная аппаратура была установлена на иностранной шхуне, нарушившей морскую границу СССР в Н-ском районе

...Медленно и аккуратно вздымается вверх на волне нос шхуны. Угрюмый, притихший капитан стоит за рулем, медленно жуя жвачку. Рядом с ним я и Тарасов. Чуть впереди, прикрытая завесой тумана, маячит корма корабля. Мы ведем нарушителя в порт.

Вот и ворота в гавань, причал. Нас уже ждут. На пирсе стоит группа пограничников и капитан Свиридов. Неужели есть связь между задержкой шхуны и делом, которым занимается Свиридов?

Подан трап. Нарушители сходят по нему, опустив головы.

Мы здороваемся с офицерами, стоящими на берегу, обмениваемся несколькими словами.

– Вы слышали о водолазе? – говорит кто-то.

– О водолазе? Нет... Ничего не знаем, – говорит командир.

Ищите в квадрате X

Прошло несколько дней, прежде чем я снова встретился с подполковником Марьянчиком. И вот – это было в один из заходов в X.