|
Как-то незаметно, подспудно, рыцарь стал считать фигурку своим амулетом. Когда Орел был с ним, переговоры ладились легко и все вопросы решались, а люди — от нищего серва до короля высказывали Гуго почтение. В такие дни граф Гуго не мог нарадоваться на вассала и требовал быть повсюду с собой. Зажатая в ладони фигурка привычно покалывала и холодила руку. Гуго заметил, что головокружение и тошнота со временем стали меньше — может быть, рыцарь привык. А, может быть, Орел нашел общий язык со своим владельцем. К счастью, шевалье Бенедикт был на месте. Держа руки на поясе и широко расставив ноги, он смотрел, как на корде гоняли купленного коня. — Приветствую, Вас, сеньор. — Приветствую, сеньор Гуго. Вот, закупили жеребца из поместья сеньора Гийома под Рамлой. Вроде как ничего... Но, Небеса! Разве в жару может родиться хороший нормандец?! Как Ваш Мистраль?! Сущий черт! — Да, я доволен. Граф Шампанский просит крыть им своих кобыл. — Вчера он настрогал жеребяток! — Шевалье Бенедикт захохотал: — Один за ущерб — мой! — Сеньор, Бенедикт, — Гуго улыбнулся, — конь еще очень взволнован... Можно я выкуплю новый денник? Там довольно спокойно... — Денник в соседнем крыле? Этот... со сломанной дверью? — Э-э... я что-то видел вчера. — Можете оставить там лошадь. За месяц — пятнадцать денье. Но предупреждаю — нехорошее место. Лошади там ржут. И сервы не любят это место. Говорят, что слышат там какие-то голоса... Гуго поблагодарил и спустился в подвалы. Днем они были освещены гораздо лучше. Знакомый рабочий поклонился ему и расплылся в улыбке. Мистраль мирно дремал в новом деннике, подрагивая шкурой и согнув заднюю ногу. Почуяв хозяина, он мотнул головой и протяжно фыркнул. Гуго оглянулся по сторонам и нырнул к металлической двери. Шанс был ничтожным и не оправдался, как страстно не желал этого шевалье. Но надежда все равно оставалась. Ключ из тайника по размеру подходил к скважине, но замка не открывал. Значит, существовали другие ключи и другие двери. Гуго чувствовал, что находится в двух шагах от разгадки. Оставалось только ждать. Глава семнадцатая. Иордан А ждать еще пришлось немало. Граф Гуго Шампанский уехал в Наблус. Там, в небольшой долине в сторону Арсуфа, король Балдуин пожаловал ему надел земли с полями и большой деревней в придачу. Граф, как всегда, полный идей, задумал возвести в своей вотчине замок на манер того, что оставил в Шампани. Гуго де Пейен, оставшийся в Иерусалиме, отвечал за графскую конюшню и охрану графского особняка, но, по сути, был предоставлен сам себе. Это дало шанс приблизиться к долгожданной мечте. Шевалье, вновь облаченный в доспехи, вместе с верным оруженосцем Роланом сопровождал паломников по дороге в Яффу, охраняя их от разбойников и сарацин. В отличие от других рыцарей, он делал это Христа ради, бесплатно, не беря ни гроша. Весть о добродетельном нищем рыцаре летела впереди него. Многие стали почитать Гуго за праведника, что очень смущало его. Надо сказать, в эти дни Гуго сблизился с другими рыцарями из свиты графа Шампанского: Гундомаром и Пэйном де Мондидье. Теперь втроем в сопровождении оруженосцев и слуг они патрулировали дорогу на Вифлеем и в портовую Яффу. А у Силоамского источника, куда сарацины приводили на водопой коней, они, наоборот устраивали засады. Но самым радостным событием стало возвращение в Иерусалим Годфруа. Гуго еще перед отъездом из замка Пейен написал давнему другу, что желает вернуться на Святую землю. И вот уже щурясь от яркого солнца, с повзрослевшим оруженосцем Себастьеном и четырьмя слугами на сытых откормленных мулах в Яффские ворота въехал Годфруа де Сент-Омер. В развевающемся новом сюрко с нашитым красным крестом, в шлеме и легкой кольчуге, на широком, как андалузский бык, боевом коне иссиня вороной масти. С горящим сердцем, тугим мешочком безантов и без определенных задач. |
