— По-моему, след двенадцатичасовой давности. А ты как думаешь, Саша?

— Не меньше. Если не больше.

— Ситуация! За двенадцать часов можно далеко уйти. Нарушитель, может быть, завтракает в Киеве или Дрогобыче. Не исключено, что к Москве подлетает или Харькову.

— Нет, товарищ капитан, так далеко он не мог оторваться.

— Почему? В его распоряжении была уйма времени.

— Если бы он это знал! Ни один нарушитель, переступая границу, не бывает уверенным в удаче. Каждый ждет погони и принимает меры., чтобы скрыть следы. И этот тоже.

— Может, и так. Тебе, Саша, видней. Сколько на твоем счету нарушителей?

— За сотню перевалило.

— Ну, а я за пятнадцать лет и десятерых не схватил. Да, ситуация! Первый раз в жизни сталкиваюсь с такой. Непременно попадет в учебник.

Он разбивал ледок на отпечатках и размышлял вслух.

— Мужик здоровенный, увесистый. Навьючен грузом. Вооружен.

— Если навьючен, значит, далеко не ушел, — подсказал Смолин.

— А может, ему и не надо далеко уходить? Может, у него явка в Стрые или Дрогобыче или поближе где-нибудь? Ну, ладно. Возьмет или не возьмет Аргон след такой давности? Впрочем, зачем я спрашиваю. Я ведь знаю, что наша окружная школа-питомник посылает собак за границу для службы, если они способны брать след полуторачасовой давности. А собака, прорабатывающая трехчасовой след, считается выдающейся. Ведь так?

— Так, товарищ капитан. Беда не только в том, что след давний. Он еще льдом покрыт. В таких условиях и Аргон бессилен.

— Да, ты прав, Саша. Будем искать без собаки. Я уже сообщил в отряд. Там принимаются меры для блокирования.

Если бы начальник заставы настаивал, как в прошлый раз, Смолин, возможно, проявил упорство. Но Шавров сейчас был необыкновенно мягок, терпелив, щадил Аргона, целиком полагался на опыт следопыта.

— Товарищ капитан, давайте заставим поработать Аргона, — сказал Смолин.

— Рискованно. На днях был у меня разговор с майором Николаевым. Он умолял маня щадить старика Аргона. Может сорваться собака от перенапряжения.

— И мне он говорил. Разуверился в Аргоне. Попробуем, товарищ капитан! Ничего с ним не станется.

— Нет и нет! Николаев специально предупредил меня.

— Беру ответственность на себя. Горячие пышки — вам, а мне — шишки. Ну, товарищ капитан?!

— Соблазн, конечно, велик, но… Нет, я не хочу, чтобы ты потом вспоминал меня плохо. Отставить Аргона! Сами как умеем пойдем по следу. — Капитан, как и майор, убежден, что Аргон старик, кандидат в отставники.

И Смолину захотелось доказать, что они ошибаются, что молод Аргон в свои одиннадцать, что еще любая работа ему по плечу.

— Товарищ капитан, я прошу вас!.. Очень прошу.

— Ну, если просишь… Давай тащи сюда старикана. Может, и в самом деле получится.

Смолин подбежал к сидящей в стороне от КСП, скучающей собаке. Потрепал по загривку, поцеловал в холодный нос.

— Ну, псина, работай. Или пропал, или… коронная победа.

Аргон лизнул своего друга в щеку, возбужденно завизжал, запрыгал вокруг. Рад предстоящей работе.

— След! Ищи!

Аргон дольше, чем обычно, обнюхивал лунки, сделанные тяжелыми следами нарушителя, запоминал слабый, еле уловимый запах.

«Бери, милый, бери! — мысленно умолял Смолин. — Поднатужься, дорогой! Ну! Еще! Пожалуйста, еще!»

— Хорошо, Аргон, хорошо! — произнес он вслух дрожащим, срывающимся голосом. — След! Ищи!

Аргон покинул КСП и побежал по целинной земле, вплотную примыкавшей к границе.