Дверь без стука распахнулась. В горницу важно вступил колдун.

    «Чисто хозяин»,– недовольно подумал Ругай, оглядывая приземистую неопрятную фигуру. А ликом-то как мерзок. Хоть и не из плоскомордых.

    Ругай встал, выпрямился. Колдун макушкой ему и до плеча не досягал. Но наглости не убавил.

    – Звал? – равнодушно осведомился пришелец.

    И, не ожидая ответа, похромал к заморскому, князем привезенному стулу, уселся на красный переливчатый бархат.

    «Испортит обивку…» – подумал Ругай, глядя на порты гостя. И что он в рванине ходит? Денег небось полна кадушка…

    Чтоб не стоять пред сидящим смердом, Ругай тоже сел. Поглядел на темное лицо… Ох недолюбливал Ругай ведьмака, а пришел тот – и полегчало.

    – Да, звал,– строго сказал княжий человек.– Слыхал уже про нашу беду?

    Колдун кивнул:

    – Где он?

    – Внизу, в темнице.

    – Загубил кого?

    – Никого. Только Косаню. Так, двоих немного помял. Дерется крепко. Косаня так не мог. А вечор спускался к нему, думал покормить – так прыгнул, едва глаз не вынул!

    – Неча его кормить! – отрезал колдун.– Запоры добрые?

    – Угу. Сидеть будет, пока не сдохнет.

    – Не будет.

    Прищур хитрый, подлый: знаешь сам, что не будет. Не то и не позвал бы.

    – Как месяц новый народится, запоры ему будут не помеха,– «порадовал» колдун.

    – Старый еще на убыль не пошел,– заметил Ругай и повертел на пальце перстень с печаткой-кречетом, князев дар.

    – Через четыре дни господин наедет,– сказал, глядя в пол.

    – Нелегко тебе,– проговорил ведьмак.

    Ругай вскинул голову: издевается, подлый? Нет, вроде глядит с сочувствием.

    – Поможешь?

    – Слово мое тебе принесли?

    – Угу. Про деньги не тревожься. Сполна получишь. Сразу. Я тебе верю. Когда начнешь?

    – Когда?..– Колдун почесался.– А пойдем, что ли. Глянем на полоняника твоего.– И встал.

    Ругай тоже поднялся. И хоть был вдвое шире и на четверть выше мужика, а не Ругай смущал смерда, а смерд – Ругая.

    Воин подхватил пояс с мечом.

    – Это без надобности,– заметил ведьмак.

    – Тебе – без надобности, а мне – надобен! – и опоясался.

    – Ну гляди,– процедил колдун.– Ему сей меч – как тебе хворостина.

    Покривил душой ведун. Меч добрый, и с наговором. Коли сейчас этим мечом тварь переполовинить да тушу сжечь – ничего и не будет… Вот и точно, что ничего. А ему, ведуну, многое надобно.

    Сторожевой дружинник так и шарахнулся от двери.

    «Подслушивал, собачий сын»,– подумал Ругай. И отложил в памяти: ненадежный человек.

    Провожаемые обеспокоенными взглядами челяди и воинов, Ругай и колдун спустились вниз и еще ниже, в темницу. Сторож, поклонясь старшему, отпер дубовую, с окошком-леткой дверь.

    Княжий терем, огороженный простым деревянным тыном, стоял на взгорке.