Стук в дверь заставил Кэндис поднять свои пушистые ресницы. На скулах у нее вспыхнули красные пятна. Взгляд ее скользнул по роскошному убранству комнаты и остановился на двери. Но это была Стефани.

 - Ничего, если я войду? - спросила она, заглядывая в комнату из-за резной дубовой двери.

 - Да, конечно. Пожалуйста, входи и садись. - Кэндис закусила губу, чтобы не было видно, как она дрожит.

 - Я очень рада, что ты уже проснулась, - сказала Стефани, стараясь ступать как можно тише и осторожно закрывая за собой дверь. - Сол грозил мне самыми страшными карами, если я разбужу тебя, но я... я должна была прийти. Я хотела сама убедиться. Если Сол говорит, что мы сестры, значит, это так и есть на самом деле, хотя я до сих пор не могу в это поверить! Это почти невероятно!

 - Почему же? - Кэндис села на кровати и вытащила руки из-под одеяла. - Очень даже вероятно. Я приехала на Фалаиси, потому что хотела найти тебя.

 Стефани скроила смешную гримаску и не спеша пересекла комнату. Лицо ее при этом выражало любопытство и страстное желание казаться взрослой, умеющей полностью владеть собой и своими эмоциями.

 - Садись, - обратилась к ней Кэндис и добавила: - Честно говоря, сама не знаю, почему я в постели, чувствую себя прекрасно, только чуть-чуть устала, но...

 - Но ведь никто не может сказать Солу "нет". - Стефани улыбнулась и села, глядя на Кэндис с нескрываемым интересом. - А ты действительно выглядишь немножко усталой и утомленной. - Она поправила юбку и опять посмотрела на Кэндис, затем откашлялась, словно ей трудно было говорить. - Сол рассказал мне совсем немного. Он спросил, помню ли я тебя, а я почему-то помнила, и помнила очень отчетливо. Теперь я понимаю, это оттого, что ты похожа на мою... на нашу... мать. У меня есть несколько ее фотографий.

 - Тебе это неприятно? - спросила Кэндис охрипшим голосом. Сейчас она вдруг отчетливо вспомнила все, что говорил Сол, когда велел ей убираться с острова. Что пережила Стефани, когда узнала, что у ее родной матери до нее был еще незаконный ребенок?

 - Нет. Может быть, мне и было бы неприятно, если бы я знала мою... нашу мать, но я совсем не помню своих родителей, и потому, хоть это и было для меня неожиданностью, это меня не шокировало, если ты понимаешь, что я имею в ВИДУ.

 - Я прекрасно понимаю, что ты имеешь в ввиду, - сухо ответила Кэндис.

 - Я, разумеется, знала, что меня удочерили, что моими настоящими родителями были брат моей приемной матери и его жена, но мне и в голову не приходило, что у меня может быть сестра или еще какие-нибудь родственники.

 - Насколько мне известно, кроме меня, больше никого нет. Родители нашей матери умерли вскоре после того, как она вышла замуж за твоего отца, и, насколько мне удалось установить, больше никого из нашей семьи не осталось. Тетки и дядья тоже к этому времени умерли. Так что никаких близких родственников.

 Было видно, что Стефани чувствует себя очень неловко, но она подняла голову с характерным для Сола выражением надменной самоуверенности.

 - А что случилось с вашими приемными родителями?

 - Я с ними не вижусь, - тихо сказала Кэндис.

 Ей не хотелось говорить о них, но на лице у Стефани был написан такой неподдельный ужас, что пришлось все объяснить:

 - Их брак распался, когда мне было восемь лет. Мой отец полюбил другую женщину и ушел от нас. Мать была в отчаянии, я тоже. Мой отец не проявлял ко мне никакого интереса, я думала, это потому, что я была ему не родной. Я знаю, что у него и его новой жены родился ребенок, но я никогда его больше не видела.