– Она действительно красивая? – задумчиво спросил Семен, подходя к двери своего номера. – Я не разглядел. Темно было!

– Вполне на уровне, – заверил Семена медальон. – У меня зрение сам знаешь какое! О‑го‑го какое!

– Ну и как она выглядит? – поинтересовался Семен, заходя в номер и запирая дверь. – Как?

– Отлично выглядит, – бодро доложил Мар. – Кулон‑плетенка выполнен из золотой проволоки девятьсот девяносто шестой пробы; камушек на полтора карата, огранка стандартная, бриллиантовая, семьдесят две грани… Вроде все.

– Я же тебя про девушку спрашивал, а не про ее украшения, – с укоризной произнес Семен. – Ты мне о ней скажи!

– Ну‑у, – неуверенно протянул Мар, – девушка как девушка. Красивая. С глазами и ресницами. Что еще можно сказать, даже не знаю…

– Исчерпывающий ответ, – усмехнулся Семен. – Ладно, если она приставлена за мной следить, то мы еще встретимся! Тогда и посмотрю, какая она из себя, с глазами и ресницами. – Семен направился прямиком в рабочую комнату.

Устроившись в кресле, Семен махнул рукой:

– Давай, Мар, письмо от четырехугольного! Или что там – вызов, да? Можешь вызывать. Дозволяю.

– Сейчас, – медальон затих, включаясь в линию связи; Семен потер глаза – работающая магическая линия выглядела для него как рой мух, заполняющий всю комнату; удовольствия это зрелище ничуть не доставляло.

– Для соединения надо ввести пароль, которым является ответ на вопрос, – деловито сказал Мар. – А вопрос следующий: "Назовите имя‑фамилию человека, с которым вы имели дело в Мастерском Мире". Когда назовешь, тогда сразу пойдет соединение – учти, говорить надо громко и четко! А то знаю я эти линии: сам не переврешь, так они помогут.

– В Мастерском Мире? – призадумался Семен. – Имел дело? А‑а, Норти Бук, хозяин ломбарда!

– Погромче, – попросил медальон, – и без добавлений. Только имя и фамилию, про ломбарды не надо.

– Норти Бук! – рявкнул Семен.

– Есть контакт, – обрадовался Мар, – пароль принят, вызов пошел. Вот‑вот картинка со звуком будет! Кстати, для картинки объем нужен, а тут стол мешает, – Семен послушно развернулся вместе с креслом спиной к столу.

Секунд десять ничего не происходило, потом раздался приглушенный звук фанфар и посреди комнаты возник человек, сидящий, как и Семен, в кресле. Вернее, изображение человека и кресла – картинка была полупрозрачной, иногда покрывалась рябью помех, но, в общем, выглядела достаточно приемлемо.

Мастер Четырех Углов был стар, сух и немощен, а его кресло напоминало медицинско‑инвалидное, с колесиками на ножках и крепежом для капельницы в изголовье. Одет Мастер был в потрепанный домашний халат и легкомысленную курортную панамку – Семен едва не рассмеялся, увидев ее, но вовремя удержался: глаза у Мастера были злые и холодные. Рассмеяться в лицо такому собеседнику означало немедленно нажить себе смертельного врага. А Семен уже давно пришел к выводу, что серьезных врагов лучше выбирать сознательно, чем заводить их случайно. Тем более – таких.

– Симеон? – прокаркало изображение. – Ты – Искусник Симеон?

– Я, – не стал отпираться Семен.