Минному тралению Посланников не обучали. Парадоксально, но центром любых тренировок была выработка способности к достижению общего баланса. Такой баланс приходил сам как противоположность напряженному ожиданию любых событий. Посланник Протектората действует так, словно ему придали цифровую форму. Легко меняя облик и, как вечнозеленое дерево, сбрасывая гиперпространственные иголки, он готов проснуться где угодно. Готов очнуться в незнакомом теле и неизвестном мире, где по тебе к тому же стреляют. В конце концов ко всему привыкаешь.

Даже в удачный день к крутым переменам заранее не подготовишься, а при столь широком диапазоне ситуаций – от нестабильности до смертельной опасности – иного варианта у Посланников просто не случалось. Все они давно адаптировались.

Держа руки в карманах комбинезона, наш тренер Вирджиния Видаура задумчиво разглядывала присутствовавших слушателей из корпуса Посланников. Первый день после нашего поступления на службу. Она рассуждала вслух примерно так:

– Поскольку вычислить математическое ожидание всего, чего угодно, невозможно, мы будем учить вас не ждать ничего определенного. Тем самым вы окажетесь подготовленными ко всему.

Сознание не успело среагировать на первую мину. На самом краю поля моего зрения возникла красная вспышка, и руки уже взяли цель на ручное сопровождение. «Есть PC!» Нажав на кнопку, я разрешил залп орудиям шаттла. Небольшие противоракеты сорвались в сторону мины, прочертив виртуальный пейзаж зелеными трассами. Они вскрыли поверхность воды, словно ножи, разрезающие мякоть, и прошили мину на старте, до момента, когда она могла уклониться или принять решение. Детонационная вспышка – и поверхность моря выгнулась, как тело на столе для допросов.

Когда‑то давным‑давно человек управлял системами вооружения вручную. Люди поднимались в воздух на аппаратах не больше, да и не лучше, чем ванна с крыльями. Они стреляли друг в друга из того, что могли захватить с собой в кабину, и швыряли вниз ручные гранаты вместо бомб. Позже пришлось изобрести машины, годные для этой работы, и они делали свое дело быстрее и точнее людей. Какое‑то время приоритет оставался за машинами.

Потом в дело вмешался прогресс бионики, неожиданно вернувший людям скорость и точность поражающего действия. Началась своего рода гонка технологий, с одной стороны – машинных, а с другой – основанных на все том же «человеческом факторе». В этом состязании психодинамика Посланников оказалась не самым последним сюрпризом на хорошо изученной трассе.

На самом деле существуют машины, стреляющие быстрее меня, но нам не повезло: челнок не оснастили ни одной подобной. Корабль предназначался для обеспечения работы госпиталя, и его вооружение, чисто оборонительное, состояло из турели с микроракетами в носовой части и устройства для выпуска ложных целей, расположенного в хвосте и не способного защитить даже воздушный змей. Воевать нам пришлось чуть ли не голыми руками.

– Одна сбита. Остальные будут оттуда же и появятся очень скоро. Убавляй ход. Держись низко и приготовь наш фейерверк.

Они подошли с запада, спеша через море, словно толстопузые пауки, привлеченные трупом своего собрата. Я ощутил, как челнок слегка вздрогнул в момент, когда Шнайдер снизился метров на десять. Потом корабль тряхнуло сильнее: отошли кассеты со «спецэффектами».

Мои глаза сканировали приближающиеся «умные» мины. Их было семь, и все сходились к нам. В одно место обыкновенно сбрасывали по пять штук, и те, что я видел, некогда составляли два комплекта. Неизвестно, кто и когда их проредил. Судя по сводкам, с начала войны в этих водах не бывало ничего, кроме рыбацких судов. Они и теперь усеивали дно своими обломками.

Взяв на прицел ближайшую мину, я сбил ее, не успев ничего подумать.