Шторы были отдёрнуты, в основном помещении было темно. Но за дверью справа я слышал голос моего отца, разговаривавшего с охранником.

Я толкнул дверь и вошёл. Мой отец и охранник уставились на меня. Позади Горма возвышалось огромное витражное окно, изображавшее его в образе бога Фрейра с боровом и огромным мечом.

Я подошёл к дубовому столу, взял яблоко из миски и откусил от него. Яблоко было идеально сладким и терпким, и у меня выступила слюна. Я хотел выбить Горма из колеи.

– Вот бывает же такое, – начал я небрежно. – Слухи о моей кончине оказались чрезвычайно преувеличенными. Кажется, я всё ещё живу и здравствую.

– Гэлин, – пролепетал мой отец. – Знаю, ты поймёшь, что я сделал то, что должен был.

Я пожал плечами.

– Конечно. Двигаемся дальше. Где она?

– Кто? – Горм выглядел сбитым с толку.

– Палочка. Лэватейнн. Я заберу её с собой.

– У меня её нет, – я ожидал, что мой отец соврёт, возможно, скажет, что спрятал палочку где то за пределами Цитадели. Но я не поэтому спросил у него.

Он всегда был ужасным лжецом. Когда он заговорил, его глаза сказали мне всё, что надо знать. Палочка была там, куда он взглянул первым делом – в прикроватной тумбочке в полутора метрах слева от него.

Я бросил яблоко и бросился туда.

– Поргор! – заорал мой отец. – Поргор! Поргор! У меня для тебя ужин! Отличный ужин!

Я дёрнул верхний ящик. На дне, завёрнутая в шёлк и источавшая серебристый свет, лежала Лэватейнн.

Я схватил её и начал поднимать. Но прежде чем я успел сотворить заклинание, пол подо мной словно взорвался и откинул меня в противоположную часть комнаты.

– Блроааааахххх!

Поргор, тролль моего отца, вышел на арену.

Глава 42. Гэлин

Тролль приземлился передо мной, и пол затрясся так, будто мир разрывало на куски землетрясение. Я упал на колени, когда всё вокруг пошатнулось. С потолка падали огромные куски гипса. Поргор снова взревел, и от этого громкого звука задрожали мои барабанные перепонки.

Я поспешил вскочить на ноги, но действовал слишком медленно. Поргор схватил меня за руки, и его ладони сжались как стальные тиски.

Мой отец на другом конце комнаты орал:

– Убей его! Убей его! Убей его!

Хватка Поргора сжалась ещё сильнее. Его гранитные пальцы начали сминать мои предплечья, но я по прежнему не выпускал Лэватейнн. Единственная проблема в том, что палочка была наведена не на него. Он выкручивал мою руку, отчего палочка смотрела в стену и была совершенно бесполезна. Если я уничтожу стену, обвалится весь потолок.

Мой отец широко улыбнулся, явно наслаждаясь тем, что он считал победой.

– Надо отдать тебе должное, Гэлин, ты подошёл довольно близко к цели. Но чтобы победить меня, тебе надо сосредоточиться на реальном мире. Ты вечно зациклен на рунах и заклинаниях. На богах. Личом тебе было лучше, чем эльфом, потому что тогда ты хотя бы забыл про богов.

Тролль сжимал хватку всё сильнее. У меня имелся план; надо лишь раздразнить его.

– Норны предписали, что я буду править Верховными Эльфами, Горм. Я похороню тебя в снегу.

Теперь Горм трясся от ярости.

– Ты не заслуживаешь смерти от моей руки. Тролль и то слишком хорош для тебя. Надо скормить тебя псам.

Тролль давил сильнее и сильнее. Я едва сумел произнести:

– Вот что ты сказал моей матери? Перед тем, как убил её за то, что она выбрала любовника получше?

Улыбка Горма тут же исчезла.

– Не смей говорить о своей матери в моём присутствии.

– Всё ещё стыдишься того, что она считала тебя скучным?

Теперь Горм буквально орал от ярости.

– Притащи его ко мне!

Поргор крякнул и пошаркал вперёд.