— А Изекиль? — Каин пристально поглядел на него. — Ты прекрасно знал, какие козни он проворачивает за нашими спинами, но всё равно терпел его, и даже поставил на высокую должность! Дать власть тому, кто применит её против тебя, зная об этом заранее?

— Это политика, сын, — неожиданно жёстко отрезал Саул. — Здесь каждый сам за себя. Никому нельзя верить. Клан — не только наш, а вообще любой клан — это банка с пауками, которые непрерывно грызутся друг с другом, пытаясь сожрать и не быть сожранными.

— Хм, — Каин повёл плечами. — Я думал, что клан… ну, знаешь… это в первую очередь семья.

— Семья? — Саул взглянул на него. — С какой стати? Семья здесь — ты, я, Леора и Авель. Изекиль тоже был родственником. Отличная семья, ничего не скажешь. А остальные — посторонние люди. В клан вступают ради власти, силы, привилегий. Если для их получения нужно пройти по головам своих соклановцев — значит, люди так и делают.

Он встал и поглядел на сына сверху вниз; во взгляде сверкнула жёсткость.

— И я скажу тебе больше, Каин. Знаешь, какие кланы становятся самыми сильными? Те, в которых подобные люди пришли к власти. Сделав это, они доказали свою силу. Смогли справиться с интригами внутри клана — смогут и снаружи постоять за себя.

— Ладно, — вздохнул Каин. — Это дурацкий спор; не следовало его и начинать, честное слово. На этом и закончим.

Он поднял лицо.

— Когда приезжает Шеол?

— Сегодня вечером, — кратко кивнул отец, направившись к двери. — Будь готов; я рассчитываю, что ты не подведёшь меня.

— Буду… — рассеянно вздохнул Каин. Он машинально кивнул выходящему отцу и направился к платяному шкафу. Если ожидается официальный приём — нужно подобрать соответствующую случаю одежду.

Тем не менее, его мысли занимало совсем другое. Сказанные отцом слова всколыхнули в его душе давние подозрения, которые закрались у него с самого начала — но были заглушены потоком событий.

Каледы. Отчаявшийся клан, лишённый всего — положения, власти, обвинённый в преступлении. Вот они решаются на крайнюю меру, идут ва-банк в последней попытке вернуть себе утраченное… Стоп, нет. Что-то не сходится.

Да. Суд Пантеона лишил Каледов возможности оправдаться в убийстве Ниара Матора и в попытке подставить Каина, в покушении на него… Но это не те преступления, после которого клан действительно лишается всего. Не государственная измена или что-то ещё столь же чудовищное.

Само собой, Каледы лишились бы немалой толики своей власти. Даже провинциальные Маторы стали бы влиятельнее, чем они. Но они не были бы вне закона. Они остались бы силой — в конце концов, просто физической силой. Ведь их аура никуда бы не делась!

Им была настолько ненавистна мысль о падении на дно иерархической лестницы? Или они так хотели мести? Почему они променяли жизнь — пусть даже жизнь в опале — на смерть? Нужно быть идиотом, чтобы не сообразить: убьют они Амосов или нет, самих их в живых не оставят.

Захват, в котором никто не пострадал, кроме террористов. Месть, нехарактерная для мстителей. Кто им мешал добраться до Каина, используя свои привычные интриги, наёмников и так далее?

Хотели выставить его в негероическом свете? И даже этого можно было добиться вернее, чем таким дурацким способом.

— Это было планом, — тихо констатировал Каин. — Чьим-то планом, с самого начала.

Каледы не прибегли к интригам, потому что это и было интригой — только не их, а чьей-то ещё.