Кароки-мурза щелкнул пальцами, указывая на накрытый стол, и мальчик в синих атласных шароварах и короткой вышитой курточке с готовностью подал ему ломтик жирной белой шемаи. Наместник прижал ее языком к небу, растер, наслаждаясь нежным вкусом. Другой мальчик тут же с готовностью подал пиалу с кумысом.

    А еще Кара-мурза приставил к нему пять невольников - двух совсем юных молдаванских мальчиков, двух старых, но еще способных бегать поляков, и одного усатого черкеса средних лет, годного для тяжелых работ. Сам глава рода уехал в кочевье, не желая навязываться господину и мешать ему в глубоких раздумьях, но в нескольких шагах за спиной терпеливо ожидали приказов десяток его нукеров, готовых в любой момент сложить голову за своего повелителя, либо умчаться с поручением.

    Невольник остановился, повернулся лицом к господину и поднял арбуз над головой. Лях явно хитрил - пытался сократить указанное расстояние, и наместник указующе махнул ему рукой:

    -  Дальше ступай! - А сам стал накручивать наперсток на большой палец правой руки.

    Еще примерно полсотни шагов - раб опять остановился и поднял арбуз.

    Кароки-мурза с благоговением поднял с ковра лук, сделанный руками самого Сулеймана Кануни Великолепного, наложил стрелу, приподнялся на одно колено. От привычного напряжения куда-то ушла одышка, втянулся живот.

    Он зацепил наперстком тугую тетиву, согнул большой палец, прихватив его кончик указательным и безымянным - одним пальцем удержать тетиву не под силу ни одному человеку, потом глубоко вздохнул, выпрямил левую руку и потянул тетиву на себя. От огромного напряжения громко хрустнули суставы между лопаток, которых, вроде бы, и существовать не должно, заныли локти. Уловив мгновения недвижимости воздуха и необходимый угол возвышения, нацелившись острием противопехотного лезвия на зеленый шарик, османский наместник просто расслабил указательный палец - и тетива мгновенно вырвалась из руки, швырнув пехотную стрелу с широким, в ладонь, наконечником вперед.

    Арбуз в руках поляка без всяких видимых причин раскололся пополам, и на голову невольника пролился водопад липкого рассола.

    За спиной наместника послышался дружный смех - нукеры по достоинству оценили забавное зрелище.

    Кароки-мурза отложил лук, задумчиво потер большим пальцем о указательный, глядя на стол, потом ткнул в сторону лукума. Мальчик тут же поднес ему несколько желтых, обсыпанных сладкой пылью ломтиков. Наместник выбрал один, положил в рот, прикрыл глаза, наслаждаясь вкусом.

    Потомку воинственных генуэзцев, перешедших на службу сперва Мамаю, а потом и турецкому султану никогда не доводилось испытывать чувства голода, и поэтому мурза видел в еде не средство насыщения, а источник наслаждения. А когда желаешь получать наслаждение, никогда нельзя торопиться. Иначе желудок окажется набитым битком намного раньше, нежели отведаешь все доступные угощения.

    -  Возьми вот этот, - указал Кароки-мурза подошедшему невольнику на сложенную возле дастархана горку арбузов, - ступай назад, но встань на сто шагов дальше.