«Вот и всё. Только надо обязательно присесть перед дорогой.»

Он сел на чемодан, огляделся и остановил взгляд на пачках советских денег.

Чёрт с ними, хотя жалко оставлять. Ну, ладно, пусть достанутся хозяйке. За такой наблюдательный пункт можно хорошо заплатить.

Он неторопливо вышел из дома, оглядел двор и, положив чемодан за заднее сиденье, сел за руль.

«Курить хочется чертовски, — подумал Юдин. — Только теперь уж некогда. В посольстве расслаблюсь. Надо потерпеть немного».

Из передатчика доносился возбуждённый голос. Юдин прислушался. Судя по всему, докладывал человек, приехавший на место выездного пикета, где Юдин застрелил инспекторов ГАИ.

— Я обнаружил их… Они лежат в кустах, один убит, другой дышит… Оба раздеты, оба без формы, оружие изъято… Машины нет… Срочно высылайте «скорую»… Повторяю… Я обнаружил обоих. Судя по всему, нападение совершено час или два тому назад… Васильев мёртв, убит выстрелом в голову. Антипов дышит, у него пулевое ранение в грудь, потерял много крови… Высылайте «скорую»… Повторяю: высылайте «скорую»…

Юдин хлопнул дверью.

— Повторяйте, товарищи, повторяйте, — пробормотал он сам себе и повернул ключ зажигания. Машина загудела. — Повторяйте, товарищи. Повторение — мать учения… Эх, братцы, как я устал от всего этого, как мне надоело прятаться… Но всё-таки есть справедливость на свете. Теперь мне тут недолго, я последние минуты в этом дерьме…

Он надавил на газ и выехал со двора. Плавно повернув налево, покатил к посольству Финляндии, от которого его отделяло всего несколько десятков метров…

МОСКВА. ПОСОЛЬСТВО ФИНЛЯНДИИ. ВИКТОР СМЕЛЯКОВ

Смеляков только что закурил от зажигалки Воронина и неторопливо пошёл к будке, когда появилась серая «волга» с маячком на крыше. Машина плавно подъехала к посольству и остановилась. Дождь прекратил свой нудный стук по крышам домов, но кое-где всё ещё слышались удары редких капель, срывавшихся с ветвей голых деревьев. Смеляков поднял воротник и посмотрел на плотно затянутое облаками ночное небо. «Волга» притормозила мягко, без скрежета тормозов. Она остановилась так, что её правое заднее крыло оказалось прямо возле Смелякова. Виктор улыбнулся, увидев небольшую вмятину.

«Эх, гаишники! Апломбу много, а рулить-то не умеете!»

— Мужики, сигареткой не угостите? — из машины вышел инспектор ГАИ.

— Нет проблем, — отозвался Смеляков. Ему хорошо была видна освещённая фонарём нижняя часть круглого лица мужчины, но глаза его были скрыты тенью. Смеляков увидел сильно выделявшиеся густые чёрные усы.

«Шикарные усищи, — подумал Смеляков. — Девок, должно быть, щекотать любит.»

«Пижон», — подумал Воронин, оценивая со своего места подчёркнутую чернявость усов подъехавшего инспектора.

— Сигареты кончились, — сказал инспектор, поправил шапку и начал обходить машину сзади. Его шинель была едва орошена дождевыми каплями.

Виктор полез в карман за пачкой «Винстона», и в этот момент свет фонаря, отразившись от заднего стекла «волги» осветил снизу глаза подъехавшего.

«Смотрит тяжело. Нездоров он, что ли? Взгляд какой-то дурной, тяжёлый!»

Доставая сигареты, Виктор боковым зрением увидел Воронина, и ему показалось, что Геннадий насторожился.

«Что-то не так?» — спросил себя Смеляков.

Он пристальнее вгляделся в приехавшего мужчину. Левая сторона шинели была мокрой. Не от дождика была намокшей, как правая половина, а мокрой насквозь, будто кто-то ушат воды вылил туда.