Глянув Миранде в глаза, Джек увидел в них страсть.

Черт, похоже, она настолько лишилась рассудка, что поверила в него. И ее вера, ее преданность разжигали огонь в его сердце.

Но она сказала что-то еще.

«Наших детей».

Джек огляделся и увидел Тислтон-Парк глазами Миранды. Дом, надежная тихая гавань в бурном мире. Зеленые лужайки. Смех детей.

Джек обнял ее и притянул к себе.

– Я не смогу справиться с этим один.

– Конечно, – ответила Миранда. – Никто этого от тебя и не ждет. У Темпла есть его Диана. У Малколма был брат. И ты нужен мне, как я нужна тебе.

Миранда прижалась головой к его груди, и он ей поверил. Поверил в свою судьбу, в их общее будущее, в счастливый смех их детей.

Детей? Джек снова посмотрел на Миранду, вспомнив, как они провели утро.

– Черт! – пробормотал он. – Нам нужно пожениться.

Вместо того чтобы обидеться на лишенное всякого романтизма предложение, его практичная нареченная облегченно вздохнула:

– Слава Богу! Я так надеялась, что ты не забудешь и не передумаешь.

Рассмеявшись, Джек наклонился поцеловать ее. Крепко и страстно, позволив сердцу петь от счастья, от радости любви. Но вскоре им помешали.

– Вот вы где, Тремонт! Джек сердито нахмурился.

– Сэр Норрис? Чем обязаны удовольствию видеть вас? – сказал он, не скрывая раздражения.

– Скорее это для меня удовольствие, – ответил баронет, махнув рукой четырем огромным парням, которые внушили бы страх даже Бруно.

– В чем дело, сэр? – потребовал ответа Джек, заслоняя собой Миранду. Глянув на дом, он увидел, что через лужайку быстро шагают Темпл и Клифтон.

– Я пришел арестовать вас, – объявил сэр Норрис.

– Пора прекратить эту чепуху, – возмутился Джек. – Если уж кого и надо посадить в тюрьму, так это вас за убийство Малколма Грея.

Упрямый баронет покраснел, но стоял на своем, правда, соблюдая вежливость.

– Вы бежали из королевской тюрьмы, взломав двери, и вчера угрожали мне, верному слуге его величества, во время исполнения долга. Я мог бы вас повесить, но, учитывая… скажем так, ваши заслуги, я подписал ордер на ваш арест. – Он подал Джеку бумагу.

– Тридцать дней! – воскликнул Джек. – Вы не можете запереть меня на целый месяц.

Он отдал документ Темплу, тот, просмотрев содержание, передал бумагу Клифтону.

– Чертов болван! – вспылил Джек. – Вы не можете меня арестовать.

Сэр Норрис важно выпятил брюшко.

– Именно могу, и я это сделаю. – Он наклонился ближе. – Неужели вы не понимаете, Тремонт, что я должен это сделать? Что подумают, если я, судья, позволю вам остаться безнаказанным? Мои собственные подчиненные перестанут выполнять мои приказы. Вы понимаете, о чем я говорю?

Обернувшись, Джек увидел, что Темпл одобрительно кивает.

– Я вас понимаю, сэр Норрис, – сказал маркиз. – Положение чертовски затруднительное. Но похоже, это верное решение.

Джек задохнулся от возмущения. Его друг совсем рехнулся?

– Темплтон, как ты можешь соглашаться с этим… – Он удержался от того, чтобы сказать с «этим дураком», и закончил: – С этим типом? – Сунув руку в карман, Джек вытащил пулю, которую Бердуилл извлек из груди Малколма. – Вот доказательство, что в камере должны сидеть вы, сэр Норрис. Эта пуля настигла отважного и благородного человека. И расплачиваться за это должны вы, а не я.