— Скоро к нам прибудет жратва из отеля. У меня там есть свой человек, Ксавьер, он доставит все в оловянных кастрюлях. Короче, никто ничего не заметит.

— Я хочу найти свой лагерь, — сказал Дэннис. — Надо доложиться Джону Роу о прибытии.

— Затянуло? Хотелось бы увидеть, как ты отдаешь честь. Ладно, проголодаешься — приходи.

— Удивительно, что Джерри решил появиться на публике.

— Может статься, он долго не протянет. Я ему сказал: «Слушай, ты должен быть на виду, чтобы люди подумали, что ты в игре, как и они». Это его роль. Он наше прикрытие, и он должен относиться к этому серьезно.

— А кто те парни?

— Высокого, Грува, я сто лет знаю. Он из «Щенков», как и я. Грув останется здесь и будет заниматься закупками. Ему поручено изыскать возможность для производства «экстази для влюбленных» пролонгированного действия и найти «химиков», способных сварганить все это без всякого шума. Седрика я нашел, когда ездил по Вирджинии. Дело знает, прошел школу под руководством одного малого, который продавал траву в церкви в Цинциннати. А потом появился какой-то фашист, скинхед с ручной ракетной установкой, и взорвал там все. Представляешь? Я предложил Седрику работу. Как обоснуемся здесь, он будет поставлять нам отличную марихуану.

Дэннис сказал:

— А Тонто и Гектор?

— Профи со стажем. Пока поошиваются возле Джерри, на случай, если Арлен задумал какой-нибудь финт.

— Арлен думает, что босс — Джерри.

Он понял, что Роберт усек, что он имел в виду.

— Да, так он и думает.

— И если он сможет запугать Джерри, вам придется убраться отсюда всем вместе.

— Он зовет Джерри «Цезарь». Я ему сказал — как Юлий, римский император.

— Зачем ты наехал на человека Арлена, назвал его кретином?

— Потому что он и есть кретин. И потому что у меня в руках была здоровая сабля.

— Да ладно тебе…

— Я хотел, чтобы он пошел за мной в лес. И я его зацепил. Ты будешь с нами?

— Это одно из условий сделки?

— Нет, парень. Делай то, что тебе нравится. Пообщайся с народом, выучи пару старинных танцев. Может, тебя даже назначат в жюри конкурса по выпечке.

— Я разговаривал с женщиной, которая делала пирог для этого конкурса, — сказал Дэннис. — Она раскатывала тесто… Только она не знает, какого рожна ей здесь надо.

Роберт помолчал, глядя на Дэнниса и пытаясь понять его мысль.

— Что за пирог?

— «Озорник».

— Так и называется?

— Да. Начинка — зеленые помидоры.

Роберт задумался.

— Тебе достанется кусочек?

— Может быть.

19

Дэннис спустился с холма в том месте, которое планировалось для зрителей. Никого из них еще не было видно. Он дошел до ровного поля, повернул налево, к кустарнику. Ему приходилось ступать осторожно, под жесткой травой земля была изрыта вдоль и поперек — здесь долгие годы пасли коров. Ах ты, черт, в суконной форме как в пекле! Солнце стояло в зените. Громкоговорители, расположенные где-то на ферме, захрипели, потом раздалось:

— Восемьдесят семь лет назад… Погодите, мне дали не тот текст…

Вне всякого сомнения, это был Чарли Хоук. Дэннис продолжил свой путь. Голос Чарли сказал:

— Ну, мы начинаем. Я, Чарли Хоук, старый левша бейсбола, приветствую вас на ежегодных сборах, посвященных Гражданской войне и впервые проходящих в Тунике. Друзья, это напоминает мне день открытия бейсбольного стадиона.