Эрик Ниланд. Слуги света, воины тьмыСлуги света, воины тьмы - 1
Всякому, имеющему родню… по крови, брачным узам или по обстоятельствам
Когда стряхнем мы суету земную? Вот что дальнейший заграждает путь! Вот отчего беда так долговечна! Кто снес бы бич и посмеянье века, Бессилье прав, тиранов притесненье, Обиды гордого, забытую любовь…
Уильям Шекспир. Гамлет. Акт III, сцена 1 (Перевод А. И. Кронеберга)
Часть перваяДень рождения
1Близнецы‑никто
Близнецам Постам – Элиоту и Фионе – завтра исполнялось пятнадцать, и с ними никогда не происходило ничего интересного. Они жили вместе с бабушкой и прабабушкой, и те держали их в ежовых рукавицах и ограждали от окружающего мира. Элиот пододвинул к комоду пластиковый ящик из‑под молочных бутылок, встал на него и посмотрел в зеркало. Разглядывая копну своих всклокоченных черных волос, он недовольно хмурился. После стрижки «под горшок» волосы отросли неровно. Хорошо, что хотя бы торчащие уши были прикрыты. И все‑таки он выглядел диковато. Элиот расчесал волосы пятерней, и они легли ровнее, но противные вихры тут же появились снова. Если бы только у него был гель для укладки волос… Но существовало правило, запрещающее пользоваться фирменными шампунями, покупным мылом и прочими «предметами роскоши». Все это прабабушка изготавливала дома своими руками. Ее мылом, конечно, можно было вымыться (порой грязь сходила вместе с верхним слоем кожи), но все же Элиоту недоставало многого из того, что продавалось в парфюмерных магазинах. Он бросил взгляд на листки бумаги, приклеенные скотчем к двери его комнаты. Сто шесть бабушкиных правил регулировали всю жизнь, каждый вдох и выдох. Отсутствие геля для укладки волос диктовалось правилом номер восемьдесят девять.
ПРАВИЛО № 89: Никаких экстравагантных товаров домашнего обихода – включая (список может быть дополнен) покупное мыло, шампуни, бумажные полотенца и прочие ненужные мелочи, без которых можно обойтись.
К счастью, хоть к туалетной бумаге это правило не относилось. Будильник, стоявший на комоде, издал ржавый скрежет. Десять часов утра. Через сорок минут во «Всеамериканском дворце пиццы» начиналась вторая смена. Элиот с трудом удержался, чтобы не поежиться. Он уже представлял себе вязкую патоку и жирный соус с перечной мятой, запах которых въедался в кожу. Мальчик схватил со стола стопку листков – выполненное домашнее задание – и несколько раз сжал и разжал затекшие пальцы правой руки. Он писал всю ночь, но не жалел об этом. И гордился докладом о войне тысяча восемьсот двенадцатого года. Бабушка наверняка поставит ему «А». Его мысли о Чесапикской кампании и «звездно‑полосатом флаге» тут же улетучились, когда мимо дома проехала машина. В комнату Элиота на третьем этаже долетели мощные звуки, вырывавшиеся из динамиков радиоприемника. Музыка пронзила его насквозь, прогнала мысли о домашнем задании, пицце, правилах, и на миг он стал кем‑то другим: героем посреди бурного моря. Грохотали орудия, ветер завывал в парусах… Машина проехала, музыка стихла. Элиот все бы отдал за собственный радиоприемник. «Музыка отвлекает», – не уставала повторять бабушка. Естественно, на этот счет также имелось правило.
ПРАВИЛО 34: Никакой музыки, включая игру на любых инструментах, как настоящих, так и самодельных, никакого пения – со словами и без слов, никакого воспроизведения мелодий и ритмов с помощью электронных и прочих средств. |
